Прорастали цветы на вольной земле: 14 альбомов июня

Запись акустического концерта красноярской пост-панковой группы «Монголоид», на которой они закладывают несколько неожиданный вираж в дарк-фолковую сторону. В переложении на акустическую гитару, джембе и вибрафон (с периодическими включениями тревожно подвывающего синтезатора) песни «Монголоида» приобретают характер музыки для таинственных языческих ритуалов, фолка, рожденного на индустриальных руинах постапокалиптического будущего. Этакую образность они подчеркивают сами, выходя в поле с конем «судной ночью, судным днем». В общем, так, кажется, даже лучше, чем в электричестве.

Сольный проект омского музыканта Кирилла Мальцева, в котором он в одного плетет изысканные звуковые кружева под акустическую гитару, а иногда и без нее. Это летучие, тонкие, высокохудожественные песни, спетые словно на таком едином выдохе, хотя на деле очень изящно и непросто устроенные. Мелодии Мальцева вьются и заплетаются кольцами дыма, свободно танцующими под лампой, а гитара одновременно поддерживает их, ловит в уютный сачок песенной структуры и танцует вокруг, выписывая собственные завитушки. С одной стороны, это песни очень романтично настроенного человека — альбом венчается песней с призывом «Не бойся быть смешным, сентиментальным, ведь любовь расставит все по местам». С другой, здесь хватает боли и горечи — есть песня «Мой дом перестал быть собой», исполненная а капелла, в которой Мальцеву хватает каких-то 50 секунд, чтобы начертить в воздухе настоящую высокую драму огромной пронзительности. Временами тут можно услышать что-то из босса-новы, а временами — что-то фолковое, но на самом деле музыка «Флейца» живет где-то во внежанровом пространстве чистой авторской экспрессии. Феноменальная история.

Казалось бы, панк давно перестал быть музыкой сопротивления в каком-либо значимом смысле, кроме исторического и символического. Но внезапные повороты отечественной истории последних двух лет возвращают нас в неспокойное прошлое самыми разными, часто неожиданными путями — в том числе и такими, при которых обычный панк-музыкант вдруг снова имеет шансы быть признанным чуть ли не врагом государства. Якутский активист Айхал Аммосов, лидер группы Crispy Newspaper, устроил в прошлом году серию антивоенных акций, из-за которых ему пришлось в конечном итоге бежать из страны — новый мини-альбом группы был записан в Казахстане. Обстоятельства создания явно придали этой музыке дополнительного нерва — это серия коротких, шумных панк-кричалок, отсылающих к классическому периоду жанра и пролетающих навылет за минуту-другую. Crispy Newspaper очень здорово чувствую фактуру панка с классическими корнями — их песни не срываются в сырой гитарный шум и не наливаются хардкорной коллективной тяжестью. В них сохраняется и мелодичный рок-н-ролльный грув (см. летучую «Кун Аайы» или сокрушительный припев «Аҕабар»), и некоторая авангардная расхлябанность звука (в том, например, как интересно лязгают друг об друга гитары в «Матриархате» и «Бѳх»), и отчаянное персональное высказывание человека, лишенного прочих способов донести до людей свои мысли и страхи помимо воплей поверх громких гитар. В общем, все как на больших записях золотого века жанра.

Если вам кажется, что название этого альбома подозрительно похоже на «Колхозный трактор», то все верно — так называется бурятская народная песня, написанная где-то в первой половине XX века, уже в советское время. Группа Shono сама называет собственную музыку «этно-роком», в том смысле, что это не традиционная музыка в чистом виде, а бурятские песни, обыгранные в рок-парадигме. Стоит отметить, что со смешением жанров Shono работают предельно аккуратно — по большому счету, за рок тут отвечает только осторожная ритм-секция, которая поддерживает традиционные бурятские струнные, такие, как морин-хуур и ятага. Получается музыка степная и звонкая — ритм-секция ее немножко пришпоривает, заставляет бежать чуть быстрее, что, наверное, вполне подходит альбому, названному в честь не лошади, но механического транспортного средства.

Музыка омского трио построена на занятном маневре — грубо говоря, взять поп-панк и убрать из него «панк». Здесь поется о том же и так же, как у огромного количества молодых гитарных команд — хроники неумолимо пролетающей молодости с фокусом на чувствах и переживаниях, песни про сигареты и алкоголь, заголовки вроде «Слова-ножи» и «Я умею только ранить людей». Даже состав группы кажется канонически-рокерским — помимо вокалиста в деле гитарист и барабанщица. Но по звуку эти песни скорее сползают в динамичный электрический поп, с заполошными электронными ритмами (местами есть даже драм-н-бейс и скачущее вприпрыжку техно), синтетическими басами и всем таким прочим. Гитара тоже есть, но она регулярно нарезана в салат из оцифрованных ее огрызков (есть даже песня под названием «Салат»). Получается занятная комбинация — поп-саунд «Клёнина» собран достаточно гладко и профессионально, но интонационно эти песни хотят быть скорее обаятельно-аутсайдерскими, нежели харизматично-выверенными, звучать и жить так, чтобы было очевидно, что поет здесь не лощеная поп-звезда в профессионально подобранном образе, а взъерошенный парнишка в обычных уличных шмотках.

Размашистый дебют иркутской банды, работающей в жанре «мелодик-дэт». На обложке тут изображен безбрежный космос, а песни периодически названы именами мифических персонажей («Прометей», «Лилит») — и то ощущение могучего и мрачного эпоса, которым пронизаны здешние композиции, кажется, действительно подсмотрено группой где-то там, в корпусе самых ранних и драматических историй человечества. Это метал, сыгранный предельно серьезно и мощно — правда, по мере развития альбома возникает ощущение, что сочинительские таланты группы не всегда соответствуют тому размаху, с которым Maledicted все это играют. Первая половина альбома «Omen» проносится по тебе какой-то потусторонней конницей, а во второй этот мощный заряд немного теряется.

Увлекательный эксперимент Александра Михайлова (также известного как Якудза01) под названием «Современные художники изображают рэперов» продолжает цвести и колоситься. На новом мини-альбоме Михайлов привлекает к делу международную команду коллег — под псевдонимом MC Staïle выступает швейцарский фотохудожник Огюстен Ребете, заезжавший в Сибирь со своими проектами, а за вывеской Totally Dead Crab скрывается красноярская художница Женя Иль, бывшая участница прекрасной питерской группы «Лемондэй». Втроем эта веселая компания зажигательно играет в трэп, в котором текст часто состоит из не особо внятных выкриков под супер-минималистичный бит. Ребете хрипло и увесисто басит по-французски — это звучит почти по-настоящему, пока не расслышишь в этом угрожающем потоке европейской речи названия красноярских супермаркетов или слово «pel’meni». Михайлов и Иль увлеченно дурачатся, косплея опасных и дерзких гэнгста, меряясь марками оружия или перекрикивая друг друга абсурдистскими воплями. «Old school, new school, no school» — с такого последовательного представления участников начинается один из треков; последнее определение этой веселой чехарде подходит больше всего.

«Нож приставлен к шее: скажи, во что ты веришь», — выкрикивает вокалист по имени Рамус под сокрушительный хардкор-панковый грув. Если что, речь тут не про насилие, а про то, как экстремальные обстоятельства могут помочь дистиллировать собственные взгляды, максимально быстро определиться с приоритетами. С «Агавой», очередным проектом неутомимого бийчанина Артема Перова, участника Mrzolin и «Жабьего камня», как раз произошло что-то подобное — группа родилась из необходимости (некого было поставить на разогрев привозного коллектива), и первые ее шесть песен были сбацаны максимально быстро, в режиме «Нет времени размышлять, фигачим». В результате получилась оглушительная валентинка хардкору началу 2000-х, музыка ломовая и прямолинейная, отбитая на каком-то отчаянном и злом кураже. Музыканты (вместе с Перовым в группе состоят барабанщик и вокалист коллектива «Эвергрин») и сами отчетливо понимают некоторую неоригинальность исполняемой ими музыки (см. название альбома). Но это как раз тот случай, когда музыка берет не столько своей изобретательностью или способностью по-новому сформулировать что-то знакомое, сколько силой убежденности (или, если хотите, веры) музыкантов в том, что лучше того, что они сейчас нам играют, на свете больше ничего нет. Моментов, в которых это отчетливо чувствуется, в этих 17 минутах в достатке — открывающий вопль «Че за нах», куплетный рифф «Пустых зеркал», изумительный хоровой брейкдаун в «Грозовом мае», вся песня «Нож». Всем бы так любить то, что они делают, как участники «Агавы» любят свою музыку.

На обложке не то догорает закат, не то занимается рассвет — и это отличные ориентиры для обозначения того смутного эмоционального пространства, в котором живет музыка кемеровского дуэта Boredpic. Мы уже не раз отмечали умение дуэта петь такие песни, которые будто медленно парят в воздухе — на новом альбоме они сохраняют и эту интонацию, и свой фирменный свободно-ассоциативный подход к вокальной мелодии, но в то же время ощутимо увеличивают присутствие электроники в песнях. Здесь периодически суетятся живенькие биточки, на огонек заходят подсмотренные в рэпе бэк-вокальные выкрикивания, выплывают глубоководные басы; однажды даже практически получается тот самый летний хит, который как-то довелось дуэту напророчить (см. песня «Велосипед»). Но все равно даже самые разгоняющиеся здешние песни не могут полностью выскочить из этого сгустившегося пространства предзакатных дум о всяком, сиюминутном и наболевшем, мелком и вечном. Это ни в коем случае не претензия — скорее, констатация того, что Boredpic не только сохраняют верность однажды выбранной собственной интонации, но и уверенно расширяют диапазон музыкальных способов ее достичь.

Группа, ранее известная как «Зал ожидания», возвращается с новыми названием, но старыми привычками — на новом альбоме звучит все тот же расхристанный гитарный эмо-рок с драматическими заголовками, что и на записях «Зала», быть может, со слегка смещенными акцентами. На «Закате надежд» все так же кричат о том, как все не слава богу (типичный припев — «Здесь и сейчас я не чувствую себя»), но в том, как все тут построено и оформлено, чувствуется все возрастающее влияние музыки 90-х, в первую очередь альтернативы а-ля Placebo и шугейза. Влияние первого жанра можно найти в том, как компактно и мелодично выстроены эти песни — а второго в том, как громко шумят гитары внутри этих песенных конструкций. С одной стороны, это как будто бы немного противоречащие друг другу устремления; с другой, уже несколько поколений гитарных групп находили на стыке этих направлений честное песенное золото. У группы «Разбей мои мечты» это тоже вполне получается.

Интересный эксперимент дальневосточного музыканта — что будет, если на диковатую расторможенную электронику в духе раннего Squarepusher наложить речитатив, выкрикивающий отчаянные кричалки? Здорово будет, вот что — альбом проекта «Конфискат» пульсирует сырой и злой энергией, которая накачивается сразу по двум каналам, сбивчивыми электронными ритмами и вокалом в стиле «Нечего терять». Сюжеты песен мечутся от злободневных политических комментариев («Диктатор») и физиологической образности (титульный трек) до зарисовок по мотивам воспоминаний из детства («Клад») и романтических историй, передающих привет отцам-основателям из группы Kraftwerk («Гуашь»). В общем, если кто-то еще до сих пор думает, что электронная музыка — это история, которой не хватает жизни, вот отличный альбом для того, чтобы окончательно в этой глупости разубедиться.

Красноярская группа «Лайнели» выбирает пусть аскезы, восхождения к катарсису через стоическое повторение очень небольшого количества гитарных аккордов. Благодаря этому подходу их музыка приобретает характер неспешно, но неотвратимо закипающего шторма, что уместно подхватывается вокалистом группы Евгением Сотниковым — пока группа карабкается на этот пик, постепенно повышая интенсивность звучания, он не остается в стороне, но бросается в самое сердце бури, по-шамански заклиная ее, выступая с ней на равных (за вычетом разве что номера «Могила»). В этом есть некоторая монотонность, но если правильно настроиться на то, как «Лайнели» это делают, вполне можно тоже взобраться по этой лестнице в грозовое небо вместе с ними.

Лаконичный разреженный эмбиент, ловко вытаскивающий богатые эмоции из предельно скупого инструментария — по крайней мере, богатые для альбома под названием «Пустота», который начинается с трека «Ничто». Хотя музыки тут меньше 20 минут, исполнителю этого хватает, чтобы простроить маршрут настоящего путешествия. Стартует все с одинокого электронного гула, но постепенно в потрескивающей пустоте прорезаются отзвуки взаимодействия с гитарными струнами — сначала как отдельные абстрактные звуки, но помаленьку вырастающие в узнаваемо мелодические фигуры. Кульминация — пятиминутный номер «Mom, Your Soul is Always with Me», настоящая минималистичная драма для утопающей в эхе гитары.

У слова «Стыд» хорошая динамика — будто тебе коротко, но ощутимо сунули в лицо каким-то тупым предметом. Новый альбом «Стыда» с названием, под которым хочется подписаться, звучит примерно так же — это сладж-метал, из которого изъято все лишнее и оставлено только самое необходимое. Никаких пост-роковых гитарных вензелей, никаких прогерских штучек с затейливыми размерами или многоэтажными конструкциями (хотя второй половине «Сильнее ножа» есть что возразить по последнему пункту) — только тяжкое гитарное электричество, раскатывающее слушателя неумолимо наползающим асфальтоукладчиком. Это музыка, скажем так, чрезвычайно высокой концентрации — даже хорошо, что песен тут всего три, а то дольше такую плотность воспринимать могло быть уже непросто.