Разговоры о погоде, танцы лежа и синяки на коленках


Одна из записей, входящей в подборку «Альбомов Сибири», что открывает летний сезон, называется «Мимо лета», но пусть это вас не смущает — на самом деле к лету сибирские музыканты подошли в полной боеготовности. Если летом вас в первую очередь интересует музыка для романтического отдыха теплыми летними ночами или неспешных танцев (в том числе и лежа), то сибирякам вполне есть, чем вас порадовать — более того, у них есть и много другой музыки тоже. Эмоционально-открытой и смешливо-ехидной, жесткой и страшной, напористой и размытой, композиционно точной и импровизационно-свободной. Лето, короче, может быть совсем разным — зачем себя ограничивать.

омск

Прошлый (он же, кажется, первый) альбом омского коллектива «Печатная машина» носил живописное название «За гаражами». Сказать об этом важно вот почему — художественная вселенная «Печатной машины», кажется, находится в каком-то таком или предельно похожем месте. Александр и Захар Череватюк разворачивают перед нами сырое электрическое полотно — отчасти хип-хоп, отчасти индустриальный нойз, отчасти эйсид-, а временами и очень даже дарк-джаз, отчасти еще что-то до конца непонятное, но неизбежно тронутое печатью распада, затхлости; музыка, созданная так, чтобы звучать будто со старой, испортившейся от времени пленки. Глухие окна, дырявые обои, колени на бетон, кривое «здрасьте», странные люди, странные звери — лирика «Машины» пересыпана подобными выразительными образами, но на самом деле можно было обойтись и без них, потому что музыка вполне справляется с передачей этой атмосферы без слов. Похожими конвульсивными плясками в темных углах занимаются уральские кудесники из «4 позиций Бруно», но есть и важные отличия. Во-первых, уральцы с большей готовностью уходят в сюрреалистический гротеск, нафантазированный за неприглядным фасадом провинциальных закоулков, в то время как омичи все же остаются по эту сторону реальности (от чего, на самом деле, даже страшнее). Во-вторых, у «Машины» все-таки сформировался индивидуальный звуковой профиль — помимо шаркающих битов и стонущих клавишных важную роль в их звуке играют довольно неожиданные в этом контексте духовые. Эти вторжения слегка двинутого джаза прорезают происходящее, словно фары проезжающего автомобиля подвальный мрак, и находят в жутковатой, упаднической музыке какую-то пронзительную, очень человеческую ноту.


красноярск

«Мировая война эму» — своего рода платонический идеал второго альбома, то самое место, в котором из кокона симпатичных дебютантов вылупляется бабочка. Красноярский квартет совершает тут качественный рывок на всех уровнях сразу — сочинительском, исполнительском, аранжировочном, даже в чисто техническом плане уровня записи материала. Их альтернативный гитарный саунд распахивается навстречу огромному количеству влияний — психоделии, классическому прото-металу, босса-нове, эмо-панку, хип-хопу, ориенталистскому фолку, блэк-металу. При этом кивки в сторону Black Sabbath, Хаски и восточной мелодики не только уживаются между собой, но и вполне гармонично встроены в собственный базовый саунд, такой шумный припанкованный гитарный рок высокой степени энергичности и жизнерадостности. Эта спаянность всего и вся пронизывает альбом даже на организационном уровне — каждая следующая композиция тут на лету подхватывает подачу предыдущей, гитарные партии перетекают одна в другую практически без швов. В общем, «Мировая война эму» — прекрасная заявка на будущие великие дела, громкая, шумная, заполошная, невероятно кайфовая.


новосибирск

Новосибирская группа The Just уже более десяти лет разрабатывает нишу этакого газированного танцевального инди, и с годами довольно естественным образом все сильнее отдается притяжению чистой поп-музыки. Их свежий альбом «Самый теплый день лета» следует совету Ивана Дорна и перестает стесняться своих поп-устремлений — тут звучит легконогий и легкомысленный поп, тяготеющий одновременно к Монатику и Maroon 5 (и иногда даже к группе «Форум»), но в результате застывающий где-то на ничейной земле между ними. Это довольно шустрая и жизнерадостная музыка хорошего времяпрепровождения, оперирующая вполне танцевальными ритмами и темпами, но в то же время не особо настаивающая на том, чтобы слушатель непременно поднес ей литры честного пота, оставленного на танцполе — заголовки вроде «Танцуем лежа» или «Вяло» подтверждают несколько расслабленные намерения группы. Эта расслабленность достигается легкостью руки — перенимая форму танцевальной музыки, The Just не торопятся акцентировать ритмы и брейки и накачивать слушателя грувом, предпочитая этакое энергичное порхание. И легкостью мысли тоже — все тексты и сюжеты здесь крутятся вокруг танцев, музыки и совместного отдыха, плюс большинство из них были сочинены, скажем, при минимуме устремлений в сторону высоких стандартов литературного стиля или глубокого содержания. Получается такой около-танцевальный поп как лайфстайл-аксессуар — блескучая дизайнерская безделушка, несущая свою блескучесть с высоко поднятой головой.


братск

Блэк-метал из Иркутской области. Все по классике — единственный участник, сохраняющий анонимность (в данном случае, кстати, участница), черно-белые рисованные обложки, стихийно-природная тематика в названиях, все такое. Nordgeist переводится с немецкого, как «северный дух», так что зимняя тематика тут доминирует над всем, даже над длительностью — каждый номер длится и длится, практически как сибирская зима. Создательница проекта в полной мере освоила один из главных трюков блэк-метала — при постоянном повторении интенсивно сыгранная и агрессивная музыка имеет способность немного «смазываться», как краска на бумаге, и приобретать атмосферный, почти эмбиентный характер. На этом держится ее сочинительский подход — номера Nordgeist длятся по 12-14 минут не потому, что идут каким-то сложным и многоступенчатым композиционным путем, а за счет обратного. Выковав нужные аккорды, исполнительница затем бесконечно повторяет их, разве что периодически позволяя себе там и тут легкие эмбиентные отступления, где яростно жужжащая гитара остается без поддержки ударных или на первый план выходят засэмплированные звуки ветра. И это работает — повторяющиеся (совсем как накатывающие волны или, да, порывы ветра) шквалы гитарного звука постепенно разрастаются до по-настоящему грандиозной звуковой картины, при минимальном количестве фактических изменений.


новосибирск

Отношения с погодой и сменой времен года — важная тема для любого сибиряка; это уже третий альбом со временем года в названии за один только этот обзор. «Мимо лета», кстати говоря — название, немного путающее следы; интонационно второй мини-альбом проекта Елизаветы Филатовой целит (и попадает) как раз в такой летне-вечерний вайб. «Летние дни тают ночами», — поет Елизавета в открывающем номере, и ровно этот процесс музыка Soyka и пытается иллюстрировать, опираясь на атмосферный ново-волновый поп для романтичных синтезаторов. Если представить себе шкалу, где с одной стороны будет пульсирующая дискотека, а с другой — чувственное мерцание музыки лейбла Italians Do It Better, то место проекта Soyka будет где-то в ее серединке. Там, где пульс еще достаточно выражен и даже временами вполне настойчив, но танец уже ощутимо замедляется и переходит от экстатического персонального эскапизма к более плавному движению в унисон с кем-то еще. Ну, и нельзя не отметить, что в выбранной ими эстетике Soyka работает довольно уверенно.


томск

Дебютный исполнительский выход Юлии Данкевич состоялся на альбоме проекта Саши Огородникова и Дмитрия Шатова «Опасное лето», а теперь ее собственная дебютная запись выходит на лейбле «Яма с землею», основанном ими же. Свойственную проектам «Ямы» отчаянную искренность кишками наружу Данкевич не только разделяет, но и утаскивает на какие-то совершенно новые, временами натурально ошарашивающие глубины. Метод схож с соратниками по лейблу — сырой электрический звук, в котором нервный бит вязнет в гитарной грязи (которой у Данкевич будет, пожалуй, побольше, чем у коллег), тексты о сокровенном, расчесывающие не желающие зарастать язвы неприглядной изнанки молодости, речитатив, срывающийся на крик. Но есть и ключевая разница — пока Огородников и Шатов разбираются с личным и семейным, Данкевич бесстрашно пишет куда более мрачную психодраму жестко травмированной сексуальности и ловко выстраивает ее так, что за невероятно личным легко (и страшно) просматривается общее. Это мощнейшая, обжигающая запись, от которой в самые сильные моменты («23») становится почти физически больно — речь уже не о синяках, а о настоящих шрамах.


красноярск

Второй релиз красноярского электронного лейбла Rehab, альбом сосредоточенно-атмосферного техно музыканта, выступающего под псевдонимом Ramilitch. Техно здесь понимается в качестве этакого напряженного стояния на месте — звуковые конструкции исполнителя отлично вибрируют и снабжены прекрасными глубокими низами, но в то же время с композиционной точки зрения пребывают в некотором стазисе. Ramilitch здорово задает координаты — запускает бит, набрасывает поверх точно отмеренное количество приятных дополнительных деталей; но как раз в тот самый момент, когда ожидаешь прибытие главной мелодической линии, он удовлетворенно останавливается. В результате его музыка напоминает что-то вроде истребителя, неподвижно зависшего над полем боя — в смысле, вот большая, сложная и мощная машина, способная выполнять сумасшедшие пируэты высоко в небе, но прямо сейчас она в основном грозно нависает. Засмотреться, впрочем, и тут есть, на что.


новосибирск

Материал своей дебютной записи Татьяна Маслова собрала за два года изучения саунд-дизайна. Здесь перед нами разворачивается уверенная эмбиентная электроника с полевыми записями звуков природы и заголовками вроде «Вечный свет» или «Следы зайца»; иногда где-то в глубине под перекатывающимися волнами электронного звука проявляется размеренный пульс. Альбом звучит сбалансированно и тепло, но в то же время имеется довольно любопытный эффект — в четких, выверенных линиях «Natural Serenity» есть что-то от старательно выполненного учебного задания. Дело, видимо, вот в чем — ласковые звуковые волны Татьяны достаточно абстрактны, с одной стороны, а с другой, занимают очень уж вежливо-нейтральную позицию на шкале, назовем это так, проявленности. То есть звук здесь воплощается полно, но не слишком, совершенно точно не тает, но в то же время не сгущается и не оплетает — и в этом сочетании абстрактности и уравновешенности довольно сложно прочитать какое-то авторское намерение, выходящее за пределы посыла «смотрите, как красиво». Ну, да, красиво, но в то же время ощущается тот же эффект, о котором поется в известной песне — «Нет, все понятно, но что конкретно?»


ужур

Особенно приятно, когда в поле зрения попадают еще не освоенные ранее сибирские города. Ужур — райцентр в Красноярском крае с населением в 15 тысяч человек, в юго-западном направлении от Красноярска. Movie Booth — дуэт из Ужура, пробующий себя в двигательной электронике, сделанной по лекалам брейкбита конца 90-х. Новую для себя жанровую форму ужурцы Виктор Лучина и Илья Чаусов осваивают прилежно — нарезают на кусочки и рассовывают по композициям инструментальные и вокальные сэмплы (особенно удался саксофон в номере «Lisa in a Nightclub»), накручивают пульсирующего синтетического баса, временами берутся за рыкающую рок-гитару, чтобы поддать напряжения. Но интересная штука — вроде бы получается правильно — вот басы, вот биты, вот положенные по танцпольному ГОСТу перепады интенсивности, нагнетание и всякое такое; но в то же время то важнейшее для брейкбита ощущение неотвратимо закручивающейся пружины от дуэта постоянно ускользает. Получается такой брейкбит на расслабоне, немножечко оксюморон. Паззл сходится, когда в финальном номере «Like You Used Too» они принимаются уже сознательно целить не в драйв, но в такую романтическую воздушную взвешенность при танцпольных ритмах. Видимо, именно к этому больше лежит душа — не к напряженной разгонке ритмов, а к чему-то более романтически-возвышенному.


новосибирск

Дуэт «Nuclear Losь» отметил этой весной свое 30-летие — и, видимо, к этой красивой дате решил подогнать очередной мини-релиз. Отрадно признавать, что даже на четвертом десятке лет «Лоси» продолжают эволюционировать — менее отрадно, впрочем, сообщать, что эта эволюция уводит их в сторону совсем уж дискотечную. Пять номеров этого мини-альбома выдержаны в бодрых танцевальных темпах — начинается все с блаженного Daft Punk’овского диско, дальше идет что-то вроде эйсид-джазового брейкбита. Проблема, понятное дело, не в том, что «Лоси» меняют звучание — скорее в том, что в таком условно танцевальном ключе им особо нечего сказать. Треки сделаны словно по каким-то чисто функциональным принципам — после того, как в номере наметится базовая концепция, ничего заметно интересного в нем больше не происходит. Когда в финале всплывает старый даунтемпо-номер «Cosmo Picnic», сразу немножко вздыхаешь с облегчением — вот же, живая и выразительная, пусть и предельно понятная музыка, в которой есть и атмосфера, и глубина, и детальность. Зачем было все то, что было до нее, не совсем понятно.


тюмень

Не знаю, как точно называется то, что практикует семейный дуэт Sever Ga, но от себя тянет предложить такое (сомнительное, знаю) определение — «камерная песня». Свой основной инструментарий (акустическая гитара плюс варьирующийся от номера к номеру ассортимент дудочек, струнных и перкуссии) Андрей и Мария Торкуновы заимствуют из традиционных музыкальных культур, но песни и композиции, которые они с его помощью исполняют — штуки совершенно точно скорее авторские, нежели рождающиеся из традиции. Разница примерно такая же, как между народным узором, нанесенным на предмет домашнего обихода, и тем же узором, использованным художником в своей картине: в первом случае узору предстоит жить на кухне, а во втором — в галерее, и авторы обоих узоров в курсе предназначения своей работы. К новой записи дуэта «Loom» словечко «камерный», кстати, очень подходит — здесь звучит инструментальная музыка, записанная для танцевальной постановки при участии струнного трио, и фольклорная составляющая тут окончательно переходит в разряд лишь одной из красок палитры. Это точеные, статные пьесы, которые за счет лидирующей роли струнных (скрипки, альта и виолончели) перетягивают Sever Ga практически на академическую территорию — сохраняя, впрочем, теплоту и доступность композиций, свойственную фолковому подходу. В целом это довольно амбициозная работа, раскрывающая новую сторону коллектива — даже немножко жаль, что номеров здесь всего три.


новосибирск

Новосибирский дуэт промышляет сознательно примитивным гитарным роком, в основе которого лежит сибирский панк, русский рок и сугубо ограниченное инструментальное мастерство. Скажем честно, непросто в 2021-м с серьезным лицом слушать музыку, построенную на такой гитарной партии, как «Все меня любят, кроме тебя», напоминающую сразу обо всем спектре героев русского рока, от «Ляписа Трубецкого» до группы «Сектор газа». Но сила «Дивергенции» в том, что они как раз не предлагают относиться к собственной музыке слишком серьезно. В той же самой песне «Все меня любят, кроме тебя» строчка «Скоро в Россию придет революция» продолжается бессмертными словами «Утром проснулся, снова поллюция». Следующий номер начинается со слов «Поедем в Петербург на Бла-бла-каре», спетых на такой мотив, что начинается диалог с 80-ми в более широком контексте, не только с русским роком, но и с советской эстрадой тоже. То есть «Дивергенция» обращается не просто к прошлому, а скорее к такому набору самых живучих мифов, бытующих в условной российской контркультуре — «русский рок», «Петербург», «революция», вот это все. Обращается и воспроизводит их с иронической усмешкой, демонстрируя всю нелепость попыток по-прежнему опираться на это всерьез. Также довольно удачно выходит, что для решения этой конкретной творческой задачи необязательно хорошо уметь играть.


красноярск

Дебют из Красноярска, увесистый грув-метал, сделанный с оглядкой в первую очередь на группу Lamb of God (с легкими вкраплениями шведских титанов Meshuggah). Базовым языком своего жанра Millstone вполне овладели — альбом уверенно сыгран, отлично качает и регулярно радует отменными гитарными риффами. Но в то же время группе пока не хватает композиционного мастерства с достоинством выдержать альбомную дистанцию — где-то во второй половине песни начинают немножко слипаться между собой. Сократи группа «Isle» песни на четыре-пять, и получился бы вполне беспроигрышный дебютный EP. Впрочем, это все вполне понятные дела для дебютного альбома, которые легко проходят с практикой.


новосибирск

Дебют новосибирской группы, интересно жонглирующей различными рок-форматами. На альбоме «Фрагменты» можно встретить и гитарную жесть альтернативного рока на грани метала, и исповедальный разрыв рубахи русского рока, и духовые вставки прямиком из ска-панка, и затейливые композиционные ходы прогрессивного рока, и вокальный надрыв эмо-панка. И все это Rootscape замешивают в единый коктейль довольно непредсказуемым образом — редкая песня группы долетит до второго припева без заруливания в какой-нибудь внезапный жанровый закуток. Потом и вовсе начинается песня «Хэштег», в которой группа довольно внезапным (и жестким) образом задумывается от актуальности не только своих источников вдохновения, но и самих себя тоже. То есть это как раз тот случай, который и хочется видеть в любом первом альбоме любому критику — когда, с одной стороны, вполне очевидно, откуда у этой музыки ноги растут, а с другой, столь же очевидно, что на этой понятной почве взошло довольно индивидуальным образом устроенное растение.


абакан

Живительный и прозрачный этно-рок из столицы Хакасии для гитары и этнических инструментов. Название группы позаимствовано из старославянского, и фамилии участников вполне русские по звучанию, но живут они в Хакасии, рядом с Тывой — тувинский барабан кенгирге и монгольский струнный инструмент моринхур звучат в их песнях, пожалуй, даже чаще, чем какие-нибудь гусли (которые тоже бывают). Сами музыканты описывают базовый подход «Хары» как «рок-н-ролл на народных инструментах», и это действительно вполне исчерпывающее описание. Песни руководителя группы Александра Медведева наследуют такой русско-роковой традиции, представленной кем-нибудь вроде групп «Воскресенье» или «ДДТ», а их дальнейшее инструментальное оформление уводит все в этническую сторону. Убери из «Хары» всю этническую составляющую, и останутся достаточно простецкие песни, но в комплекте с инструментами из разных культур, заботливо выдернутыми из традиционных для них музыкальных контекстов, получается действительно свежо.


красноярск

«Апофеоз» — очень верно подобранное название для альбома красноярского музыканта Анатолия Зорина, выходящего, кстати, на лейбле Филиппа Горбачева. Это музыка, будто бы схваченная в моменте вечного предфинишного рывка — Зорин с порога берет темп в 150 BPM и практически не слезает с него, создавая несколько взвинченное ощущение постоянной пришпоренности. Временами он даже убирает из своих композиций все остальное, оставляя на авансцене только этот ошпаренный техно-бит, как бы подчеркивая тем самым, что здесь самое главное. В принципе, это и так понятно — все остальные звуковые решения музыканта не столько пытаются противопоставить что-то этой напористости или расширить пространство композиции в направлении каких-то других идей и настроений, сколько всячески подчеркивают и усиливают это гипертрофированное состояние. Жужжат растревоженным ульем электрических пчел-мутантов синтетические басы, рассыпается по миксу организованная мимо ритма мозаика синтезаторных осколков, чеканят что-то заполошным речитативом голосовые сэмплы — общий эффект такой, что гипервентиляция у неподготовленного слушателя начинается уже минуте на десятой.


омск/москва

Базовый режим функционирования омско-московского трио Flageda (название по традиции составлено из инициалов участников) такой — когда все трое оказываются в одном городе, играется многочасовой импровизационный сет, из записи которого потом при помощи монтажа нарезается материал для будущих релизов. Любой участник трио не только может взять на себя функции монтажера, но и имеет полную свободу отбирать материал согласно любой придуманной им концепции. «Otrubi» собирал барабанщик Антон Гудков, решивший в этот раз сфокусироваться на вкрадчивой и абстрактно-шумовой стороне импровизаций Flageda. Два здешних трека (опять-таки по традиции, длиной по 20+ минут, будто собрались выпускать винил) представляют нам трио в режиме тревожного инструментального тления. Первый покачивается на волнах полуэмбиентного гитарного мерцания, во втором начинается что-то вроде летаргического дарк-джаза, который постепенно перетекает во все более зычный шумовой эмбиент. Оба трека требуют терпения и внимания, или как минимум желания настроиться на их особую неспешную волну — понятно, что не каждый слушатель сочтет 50 минут в компании столь минималистично устроенной (и неспешно развивающейся) музыки продуктивными. Но если настроиться, то все получится.