Брешь, дефицит, свобода воли


Что можно сказать о 2022-м? 2022-й рухнул на нас всех, тяжело и больно, а потом отказался нас выпускать. Много народу не понимало, что теперь делать, что интересным образом вылилось в целую кучу ожесточенных дискуссий и споров о том, что нужно (или не нужно) делать другим. Взять, например, музыкантов — о чем им петь? Должны ли они все срочным порядком переквалифицироваться в непримиримых критиков режима, или можно продолжать поставлять эскапизм перепуганным развитием событий массам? Имеет ли артист право во времена международного гуманитарного кризиса отвлекаться на личное или, не дай бог, легкомысленное? В конце концов, что делать тем, кто сочиняет инструментальную музыку без слов — как им показать, что они отражают время правильным, общественно одобренным образом?

Не будем притворяться, что знаем правильные ответы на эти вопросы (или что они есть) — можем сказать только о том, что кажется верным нам самим. Музыка, о которой мы писали весь этот год в рубрике «Альбомы Сибири», выбирала самые разные стратегии взаимодействия со временем. Диапазон был довольно широким — от критики, как максимально прямой, так и затейливо метафорической, и художественного отстранения до стоического игнорирования и беззаботного эскапизма, беспечно плюющего на кризис за окном. Мы всегда отмечали это, но никогда не меряли артистов и записи одним только выстраиванием диалога с моментом — важнее было отметить искренность и изобретательность, огонь в пальцах и огонь в глазах, верность своей музе и энергию подачи. И с таким широким фокусом музыка Сибири этого года сразу играла самыми разными красками — была веселой и грустной, утешительной и жутковатой, энергичной и меланхоличной, бьющей прямо в лоб и ласково берущей за руку. Именно это многообразие и хочется воспеть в наших итогах.

новосибирск

Музыканты коллективов Somnambular Dance и The Ear пересобрались в еще один состав и заиграли нервный нойз-рок, прошитый здоровой и веселой злостью. Эти взъерошенные, шумные песни задают сибирской повседневности и проживающим в ней индивидуумам (в том числе и самим авторам) разные неудобные вопросы — часто в довольно ернической форме, но это никак не умаляет их актуальности.


хабаровск

Созерцательный альт-поп тончайшей выделки с Дальнего Востока, исполненный буддистского умиротворения. Смотреть так в окружающий мир, научившись этому у ветра или облака — потенциально полезная способность в наши нервно-паралитические времена. Ну, или можно просто послушать отменно сделанную и ужасно красивую музыку.


томск/нижний новгород

Не столько альбом, сколько целый аудиоспектакль — художница и перформерка Муся Сосновска читает стихи, похожие на слова из колыбельных из страшненьких сказок, а импровизационный дуэт Игоря Новикова и Анны Чагиной оформляет их музыкой самых разных устремлений, от рокерских гитарных риффов до абстрактных шумов. В сочетании получается как-то удивительно тонко и точно.


омск/томск/красноярск

Самое важное для нас — это транссибирские культурные связи; мы ужасно любим проекты, в которых эти связи не только формируются, но и реализуются. Например, как здесь — омский мастер шумной импровизации Дмитрий Лапутин записал очередной раунд свободного терзания инструментов вместе с красноярцами из группы «Бескультура» и томичкой Юлией Данкевич из «Узницы совести». Важно и то, что новые участники привносят в звуковую вселенную Лапутина новые звуки и настроения — эта запись получилась одной из самых живых и разносторонних из всех, что выходили под лапутинской вывеской Crumbwaves.


красноярск

Братья Сысоевы продолжают оттачивать свое смертоносное мастерство — новый альбом их блэк-металлического проекта Grima разит и жалит точь-в-точь как вынесенный в заголовок сибирский мороз, безо всякой жалости. Эту новую, сосредоточенную ярость дополняет и размашистая красота — по задумке, Гримой зовется вымышленное божество сибирских лесов, и братьям в очередной раз удалось воплотить в звуке одновременно и суровую, и прекрасную их стороны.


омск

«Я не хотел убивать других людей, я не хочу убивать самого себя», — трудно выразиться о реакции на события 2022-го ясней, чем Егор Древлянин на новом альбоме «Выходок». «Засранцы» красиво подытоживают все разносторонние звуковые эксперименты, которыми Егор и Саня занимались на предыдущих альбомах, и ведут их в новую главу группы — туда, где омские хулиганы и нигилисты становятся взрослей, вдумчивей, мудрей.


улан-удэ

«Непонятная Россия, какова она на вкус», — бурятский рэпер изучает сегодняшнюю действительность через метафоры физиологически-пищеварительного толка. Такая оптика может показаться несколько вычурной, но на деле прекрасно сегодняшнему дню подходит — через образ «кто-то кого-то ест», увы, сегодня можно описать слишком много актуальных процессов, общественных и прочих. Музыка Пуры тоже подстраивается под эту метафорику — в звуке тут есть некоторая нестабильность, плывучесть, будто мы слушаем с запись с пожеванной пленки, и поди еще пойми, как именно пожеванной, механически или вполне буквально.


томск

Вардо — так называется цыганская кибитка; томский ансамбль загружается в нее и уезжает в шумное и веселое путешествие по внутреннему Средиземноморью своей коллективной души. Балканские, цыганские, греческие и прочие соседствующие фольклорные мотивы переплавляются тут в зажигательный гитарный рок-н-ролл. Жаркие пляски на берегу моря под солнцем — не совсем то, чем большинство из нас занималось в этом году, но это вовсе не значит, что никому не хочется хотя бы на время почувствовать, как это бывает.


хабаровск

Встретить сегодня коллектив, удивляющий своим инструментальным составом, непросто. Среди пятерых участников хабаровского коллектива обязанности распределяются, по всей видимости, примерно так — вокал, электрогитара и три барабана. В одной из песен группа представляется «фольклорным техно-панком», и это отличное определение — ни на фольклор, ни на панк или техно по звуку совсем не похоже, но некоторые базовые подходы от каждого жанра тут и правда можно расслышать. Тут классно придуманный речитатив красиво вписывается в полиритмичную перкуссию — получается очень необычно.


омск

Еще одна редкая птица в мире нашей пост-пост мета-мета современной культуры — молодая рок-группа, не только котирующая такие старомодные штуки, как цепляющие мелодии куплетов и припевов и гитарные соляки, но и умеющая их сочинять и исполнять на должном уровне виртуозности. Эффект получается очень освежающий.


иркутск

За пророческим названием проекта, ставшим в этом году актуальным для каждого, скрывается соответствующая по настрою музыка. Иркутятнин Дмитрий Абдусалямов проводит непростой эксперимент — берет музыку шумную, взрывную и нервную и затем остужает ее, замедляет, уплотняет, стараясь не терять в злой выразительности. Получается такой хардкор, впадающий в летаргию, музыка, которая не бьет тебе в голову, а медленно вытягивает жилы — что тоже довольно действенно, как выясняется.


улан-удэ

Самое время смахнуть пыль времен со старых шуток про «одна палка, два струна» — один из лучших альбомов этого года был записан на инструменте, у которого одна струна. Не в буквальном, понятно, смысле — тут есть и другие инструменты, и легкий налет электроники, и всякое такое; но все же в основе альбома бурятского музыканта Зорегто Батоцыренова лежат песни, исполненные под сууха-хур, древнейший бурятский инструмент с одной струной. А большего, как оказывается, часто и не нужно — струна, голос, небо, к которому ты обращаешь свою песню.


новосибирск

А под занавес нашей подборки — альбом, незаметно выпущенный под занавес года и принесший внезапное утешение. Новосибирский музыкант делает изящный, словно из тонких серебряных ниточек собранный инди-поп — и попадает в какое-то важное настроение, вроде бы, с одной стороны, несколько отвлеченное от главного, но в то же время безусловно имеющее его в виду. «Когда переживаешь переломный момент, остается брешь», — поясняет исполнитель, и мы все знаем, каково это. Музыка на этом альбоме — одна из тех вещей, благодаря которым чувствуешь, что эта брешь когда-нибудь может затянуться.