Запах родной пустоты: 14 альбомов марта

Отчаянно-терапевтический альт-поп с разговорами о самом больном от девятнадцатилетнего томского музыканта. Темы понятны каждому, кому когда-либо было 19 — поиски своего места в жизни, непрекращающаяся борьба с бессмысленностью бытия, самореализация, твои корни, твое будущее. Но Огородников поет и читает не об этих больших концепциях, а предельно честно, от первого лица говорит о том, как хреново и тяжело конкретно ему. От его уровня откровенности временами становится неуютно, но выручает то, что Огородников — отличный рассказчик, умеющий ловко выстроить текст, рассредоточить по нему яркие и запоминающиеся детали, внезапно перейти от чернейшего юмора к настоящей драме. Например, когда лирический герой задумывается о том, как легко можно прекратить всю эту маету одним прыжком с балкона, он сначала воображает, как заругается дворовая бабка из-за того, что он сломает лебедя из покрышки, и только потом представляет, какие будут глаза у мамы.

Все эти истории, тревоги, сомнения и признания Саша озвучивает рукотворным, но насыщенным звуком на стыке самодельной электроники, хип-хопа, индастриала, пост-панка и инди. В музыкальном плане «Black Pop» — пожалуй, самый разносторонний и богатый альбом Огородникова. Тут рычат индустриальные басы, шарашит током от шумовой электроники с полевыми записями, а потом начинается энергичный и светлый пост-панк под мажорные аккорды на укулеле и саксофон, перетекающий в собранный на коленке под драм-машинку русский рок. При этом саунд Огородникова — не просто сумма влияний, а результат внутренней творческой работы музыканта с интересным индивидуальным взглядом, и с каждым релизом ему удается сформулировать эту индивидуальность все точнее.

Второй альбом омского хип-хоп дуэта, ориентирующегося на тех представителей отечественных фрэшменов, что понимают хип-хоп в качестве этакого лайфстайл-аксессуара или разновидности Instagram, то есть способа показать, как круто ты живешь. Саунд тут в основном подлизывается к потенциальной широкой аудитории, делая упор не на честность, а на доступность, да и темы песен клонятся в основном в какую-то такую же сторону. Причем когда чтецы перестают изображать из себя пресыщенных красивой жизнью плейбоев, а просто позволяют себе перейти на чистую романтику, что случается где-то ко второй половине альбома, сразу становится сильно симпатичней.

Стоунер классической закваски, одновременно размашистый и расслабленный, сыгранный жирно и смачно, но без лишнего напряжения. У Inhale подобающе могучий звук (особенно удался рыкающий бас) и спокойная уверенность в своем материале — все песни тут без проблем раскатываются от шести до девяти минут, потому что такая музыка работает не столько на результат, сколько на процесс. Тут важно поймать грув и жить в нем какое-то время, плыть по течению — и Inhale так и играют, как уверенные в себе серферы, которые точно знают тот минимум движений, который нужен, чтобы оседлать волну, и решительно настроены этим минимумом обойтись.

Обратная сторона такого подхода в том, что кому-то столь минималистично устроенная музыка может показаться скуповатой и на эмоции, и на, собственно, музыкальность, но это именно что жанровая фича, а не баг. Еще один минус заключается в том, что при некоторой скупости свойственных для жанра ходов стоунер-исполнители могут казаться похожими друг на друга. Inhale не уворачиваются от такой судьбы, но это вообще-то дебют — если считать, что их задачей было не ломать устои, а показать свое умение вписываться, то с этим группа справилась на ура.

Омский музыкант Лев Бровик под вывеской Saturn Summer практиковался в основном в абстрактной электронике лоу-фай-хаусного толка, с периодическими заходами в мрачноватый эмбиент. На своих последних записях, включая эту, он совершает разворот в сторону более теплого, уютного звучания, укорененного в подчеркнуто старомодном хип-хопе и трип-хопе, достигающих практически лаунджевой расслабленности. Хотя в названии альбома и фигурирует некий «город греха», атмосфера тут совсем иная — не тревожного путешествия по опасным ночным районам, а уютной томности где-то на открытой веранде возле водоема, в которое лениво опускается заходящее солнце.

Совместный проект на несколько городов — вокалист «Культуры курения» из Новосибирска и барабанщик Ultar из Красноярска объединяют усилия с музыкантами из Екатеринбурга, гитаристом Teach Me Violence и басистом Eisflammen. Делают динамичный и эпичный пост-блэк, сыгранный четко и выпукло — никакой подвальной сырости и лоу-файного гитарного шипения, все очень плотно, мощно и даже местами вполне мелодично. Другое дело, что есть ощущение, что группа пока разминается и только ищет свой уникальный голос — альбом состоит, по сути, из трех песен, обрамленных двумя инструменталками, и за эти три песни «Спикер» все-таки не успевает сформулировать какой-то индивидуальный творческий манифест. Хотя отметим, что содержание песен (тексты можно почитать на Bandcamp) приятно контрастирует с тем, что обычно можно встретить в рамках жанра. Да и тот момент в «Ангеле ночи», когда гитарные аккорды приобретают прямо-таки триумфальное звучание, тоже сигнализирует о том, что «Спикер» стремятся к чему-то большему, чем простая игра по понятным жанровым правилам.

Очередная импровизационная сходка омских любителей фасовать гитарный шум крупными порциями (и выпускать результаты на лейбле Дмитрия «Крамба» Лапутина, ага). В этом коллективном заплыве участвуют все старые знакомые — сам Лапутин, Егор Федоричев («Союз Озверелых», «Кофегула», Flageda) и Михаил Колесник («Кофегула», #Prschknn, Kolesnik Kolesnik), а за ударными в этот раз Павел Креслинг, иногда выступающий, кстати, в качестве нашего автора. Если обобщить, то тут происходит развитие идей проекта «Кофегула», в котором все те же люди играли с другим барабанщиком (коллегой Лапутина и Федоричева по проекту Flageda Антоном Гудковым — эта компания действительно работает в режиме «все свои») — звучит кряжистый, несколько монотонный нойз-рок, построенный не на композиции, а на исследовании шумового взаимодействия гитар поверх несложного ритма. Как обычно, импровизации длятся тут минут по 20 — которые квартет вполне может провести, застряв на одной и той же ритмической фигуре. В общем, как и всегда в случае с релизами с фабрики Лапутина, это музыка для подготовленных и смелых духом — но уж им-то зайдет ой как.

Причуды сетевой известности нового времени — чтобы собрать 30 тысяч подписчиков в TikTok, поющему парню из Новосибирска даже не нужен никакой собственный материал. Саша Акела уже довольно давно известен своим подписчикам в социальных сетях и даже успел несколько лет назад спеть дуэтом с Еленой Темниковой, но его собственные песни вышли только сейчас, в начале этого года. «Чтотонетак» — первый мини-альбом Саши, и на нем, как это часто водится за дебютирующими исполнителями, он осторожно пробует себя в разных форматах поп-звучания. Есть дискотечный поп-номер с прямой бочкой, есть электронный смарт-поп в духе The xx, есть электрическая r&b-шная романтика — вот бэнгер, вот медляк, вот еще медляк, получите, распишитесь. В предложенные звуковые одежки сам Саша вписывается с уверенностью опытной модели, но в то же время нельзя сказать, что привносит от себя что-то неожиданное. Если в какой-то момент при обсуждении этого альбома произносились волшебные слова «создать конкурентноспособный продукт», то поздравляем, эту задачу решить вполне удалось — здесь звучит адекватный, профессионально сделанный поп. Но, кажется, прыгать куда-то выше, где начинается по-настоящему интересная, выходящая за функциональные жанровые рамки музыка, никто особенно не собирался.

Новый проект Елизаветы Медведевой, вокалистки и гитаристки хорошей, но ныне, увы, почившей группы «Курица по-пекински». Впрочем, «Нигелла», по сути, продолжает и развивает находки предыдущеего проекта. Во-первых, в деле бывшие соратницы по «Курице» — барабанщица Анна Карандашова и бэк-вокалистка Дарья Рыжикова. Во-вторых, на повестке дня все тот же гитарный саунд, укорененный в любви к шугейзу и Sonic Youth. Разве что в песнях под новой вывеской процент специальной шугейзовой мягкости, пожалуй, повыше — когда в самой продолжительной здешней песне Елизавета уходит в положенные по жанру инструментальные поиски, это заканчивается не столько фейерверками гитарного шума, сколько этаким атмосферным тлением. С другой стороны, в финальном номере «Дима» есть и рок-н-ролльный кураж, и веселое легкомыслие. В общем, это прекрасные новости — исчезновение одной классной группы оставило после себя не пустое место, а другой классный проект.

Томский дуэт расширяет свою дебютную мини-запись «Не получилось» — их первый полнометражный альбом включает в себя тамошние три и еще целых восемь номеров. Общее направление остается тем же — тут звучит меланхоличный и разреженный инди-поп, настоянный на трип-хоповой атмосфере и битах. Правда, иногда слишком уж буквально — без бита из песни Massive Attack «Teardrop», возможно, самой известной трип-хоповой песни в мире, мы могли бы вполне обойтись. Сила «К сожалению» — в том, сколько воздуха они запускают в свою музыку; их ритмы никогда не уходят в пластмассовую зализанную единообразность, но складываются из инструментов с четко прочерченными индивидуальными траекториями. Композиционно тут тоже происходит немало интересного — местами «К сожалению» полагаются на чистый грув, но где-то, наоборот, идут ему наперекор, ломают ритмы, вбрасывают джазовые басовые партии, разбирают композицию на запчасти прямо по ходу дела. Эта шероховатая непредсказуемость, привнесенная в трип-хоповую ритмичность, работает дуэту на пользу — это, безусловно, атмосферный альбом, но атмосфера эта выходит довольно тревожной. То есть, используя трип-хоповый кач, «К сожалению» не собирается успокаивать вас и говорить, что все хорошо — наоборот, они через эту ласковую лазейку находят способы разбередить слушателя еще сильнее.

Могучий пост-металл из Омска, ставящий во главу угла лаконичность форм, подкрепленную максимальной увесистостью саунда. Аналогом подобной музыки мог бы стать арт-объект, сложенный исключительно из огромных необработанных валунов. Тяжесть здесь ощущается почти физически — и музыка, и вокал звучат так, словно продираются к нам сквозь толщи земли или еще чего-то. В какой-то момент в подсознании всплывают цитаты из песен группы Isis, и их первый альбом «Celestial» (которому, кстати, буквально на днях исполняется двадцать лет, с ума сойти!) с его брутальной эпической прямотой — отличный ориентир для того, что делает «Стыд». Хотя даже опыт знакомства с Isis не подготовит к внезапному визиту саксофона.

Энергичный поп-панк из Барнаула по заветам группы «Кис-кис». Выразительная вокалистка с ярким голосом и модельной внешностью, увесистый гитарный саунд, цепляющие мелодии, песни про желание потусить, отношения и сложности с восприятием собственной сексуальности — все четко по плану. Разве что стоит сделать поправку на уровень лирической смелости — пока Софья Сомусева в «Кис-кис» открыто и смешно размышляет над феноменом дикпиков, Алина Высоцкая из «Старше стал» сообщает, что все парни в «Тиндере» готовы дарить ей цветы. Видимо, это разница между смелостью в городе большом и городе провинциальном — когда тебе восемнадцать, ты играешь в группе и живешь в Барнауле, твое творчество, скорее всего, попадется на глаза гораздо большему количеству людей из твоего собственного окружения (учителям, родителям одноклассников, коллегам родителей!), чем в тех же Москве и Питере. Впрочем, тут есть песня «Алиса», маленький бесстрашный подвиг для нашей страны, все еще находящейся в сложных отношениях с гомосексуальностью, а также бодрый финальный номер «Катись», в котором неформатную лексику скандируют веселым хором прямо в припеве. «Старше стал» пока не находит в себе сил выйти за жанровые и содержательные рамки, освоенные теми же «Кис-кис», но вписаться в эти рамки получается с энергией и точным пониманием формата. Теоретически на этом фундаменте вполне можно построить что-то еще более интересное — ну, и отметим, что аудитория, вполне охочая до того, что у «Старше стал» уже получается, тоже есть.

Сибирско-европейская коллаборация — гитарист Макс Константинов и басист-вокалист Петр Шальмин базируются в Красноярске, а барабанщик Ромен Гулон живет во Франции. Оба красноярца — люди с огромным опытом не только в области тяжелого метала: Шальмин несколько лет занимал должность заместителя руководителя департамента экономического развития красноярской администрации. Есть у них и опыт музыкального международного сотрудничества — это уже четвертый коллектив, который они создают на таких же дистанционных началах, причем самый скромный. Для альбома своего грайнд-лаундж проекта Stench Price они собирали целую сборную звезд экстремального метала, в которую вошли участники классических для жанра коллективов вроде Brutal Truth и Bolt Thrower.

Проект Ishgerurd North — их размашистая валентинка блэк-металу, понятому в несколько прогрессивном ключе. Здесь звучит техничный и заковыристо устроенный металл, ловко лавирующий между первородной яростью блэка, композиционной гигантоманией дэта и проблесками внезапной пост-роковой красоты. Это плотная, стремительная, предельно злая и, скажем так, острая музыка. Сами музыканты говорят, что этот проект задумывался в качестве оммажа блэк-металу второй волны, то есть тому поколению музыкантов, которые взяли звучание, придуманное в Норвегии, хищное, клокочущее, но в то же время сырое, подвальное и предельно лоу-файное, и спаяли его с грозной звуковой мощью соседних тяжелых поджанров. Получилось, действительно, и хищно, и мощно.

Еще один международный проект, на этот раз укорененный в традиционной музыке юго-восточных регионов. Деннис Ри, гитарист прог-роковой группы Moraine из Сиэтла, пару раз пересекал Сибирь и Дальний Восток в составе гастрольного тура «МузЭнергоТур», а также бывал на Тибете и в Китае (об этой поездке он даже написал книгу, которая прямо сейчас переводится на русский; про поездки по России в рамках «МузЭнергоТура», кстати, книга тоже есть). Этот альбом, записанный в период с 2016 по 2019-й в том числе в Красноярске, Абакане и Томске — этакое посвящение традиционной музыке любимых регионов исполнителя, состоящее из авторских вариаций на тему уйгурского, алтайского, тувинского и тибетского фольклора. Музыканты из Сибири также участвовали в записи — на альбоме звучит голос Альберта Кувезина из тувинской группы Yat-kha и бас-гитара Вадима Дикке из томского импровизационного коллектива Strangelet Ensemble.

«Бескрайние степи» (так можно перевести это название, передающее, кстати, привет великому джазовому авангардисту Джону Колтрейну) звучат размашисто, как и положено при таком заголовке, но в то же время душевно и нежно. Ри, с одной стороны, работает по принципу коллажа, собирая в одной композиции элементы разных оригинальных песен и украшая их не свойственными этим культурам инструментами (саксофон, электрогитара). К оригинальному материалу при этом он относится с неподдельной бережностью, стараясь в своих прочтениях не столько навязать ему свою авторскую волю музыканта-виртуоза, сколько работать в заданных фольклором рамках. В то же самое время это работа предельно свободная — скажем, в середине девятиминутного номера, построенного на двух алтайских народных песнях, народный вокал под колесную лиру встречается с космическими звуковыми эффектами, а в песне с участием Кувезина начинается натуральный тувинский рок. Получается такой авант-фолк, музыка, смотрящая одновременно назад и вперед, вглубь традиций и в воображаемое будущее, в котором границ между культурами попросту нет.

Максималистская электроника из Кемерова, сделанная по заветам Aphex Twin и Squarepusher. Заголовки из случайной последовательности букв, значков и цифр, гиперактивные ритмы, будто толкающиеся между собой внутри композиционной рамки, атмосфера немножко съезжающего с катушек психоделического мультика про роботов, сэмплы из японских фильмов, размеченные глитчами драм-н-бейсовые биты — все такое. Забавно, как с течением времени эта форма электронной музыки, когда-то казавшаяся едва ли не самой передовой штукой на свете, становится явлением скорее ностальгическим, отсылающим к временам, оставшимся у нас за спиной. Как альбом открыточек из прошлого эта запись действует вполне здорово — да и в целом звучит энергично и задорно.