Ненавижу постпанк: 11 альбомов января

И по названию, и по логотипу проекта «Трещат дрова» можно предположить, что у его создателей есть какие-то вопросы к белорусскому коллективу «Молчат дома». Все так — перед нами пародийный проект, который высмеивает однообразие отечественного постпанка, а для большей хохмы переселяет все песни из хмурого города, среди унылых панелек которого вроде бы положено зарождаться любому уважающему себя унылому постпанку, на дачу. Спеть о том, какие проблемы поджидают человека на даче (кончились дрова, ничего не включить, потому что украли провода, мало взял продуктов, а ближайший магазин в соседней деревне) — не самая дурацкая идея, хотя бы потому что это довольно неизбитая тема. На альбоме встречаются интересные сюжеты и яркие находки в плане образов («Я бы повесился в Манской петле», «Лежал, как снег, лажал, как Хэммет, как Мастейн кричал»), но есть и огромное «но» — взявшись хихикать над однообразностью и предсказуемостью постпанка, «Трещат дрова» почему-то делают это под столь же (если не более) однообразную и предсказуемую музыку. Пародийный запал заметно теряется, если пародия сделана ничуть не лучше оригинала, да еще и шесть раз подряд.

Название альбома «Бетонная пустота» как будто бы попахивает критикой безликих индустриальных пространств. На деле не стоит с порога копать так глубоко — для кемеровского проекта Divizion это скорее попытка обозначить свои координаты, показать, откуда они ведут свою трансляцию. Здесь звучит инструментальный синти-поп с некоторым индустриальным привкусом. Заголовки вроде «Неминуемое опустошение» или «Машина апокалипсиса» (привет группе «Вентшахта») обещают картины эпических катастроф, но на деле все звучит вполне спокойно и мирно. Если бы Divizion писали саундтрек к индустриальной постапокалиптической фантастике, то их музыка скорее сопровождала бы долгие медитативные проезды вдоль опустевших промзон, нежели эпизоды, в которых что-то рушится и взрывается.

Нервный и шумный гитарный рок с Дальнего Востока, сделанный по заветам постпанка. Только постпанка правильного — не того отечественного, что давно превратился в самовоспроизводящееся клише, которое по делу критикуют сразу несколько участников текущего обзора, а классического, британского, музыки поиска новых возможностей и нового языка. Временами через «Страшные песни» пробегает призрак великой манчестерской группы The Fall — это редкая радость, альбом, в разговоре о котором можно вспомнить The Fall, а тем более по делу. Связь тут можно увидеть не только в полуразговорной манере вокалиста Антона Колбинова язвительно выплевывать свои строчки, но и в общем ядовито-ехидном взгляде на мир вокруг, очевидно слетевший с катушек. Музыкально страшные песни «Братьев» держатся на злом рокоте увесистой ритм-секции, вокруг которого наводит шуму свободная гитара Виталия Диденко, то взмывающая шугейзовой волной, то улетающая в нойзовый скрежет. Здоровая злость по заслужившим такое отношение поводам — не самая бесполезная позиция на свете, и «Страшные песни» отлично работают в качестве полезной встряски. В смысле, да, в мире вокруг трындец, это правда, но мы можем не только убиваться по этому поводу, но еще и язвить, дерзить и злиться.

Эстафету от группы «Трещат дрова» принимает новосибирский проект Teamoor. «Я ненавижу постпанк», — поется в припеве одного здешнего трека; «Давайте играть что-нибудь другое». Своя версия этого звучания тут тоже имеется, довольно дельная — Teamoor приправляет фирменный отрешенный стук драм-машины («Кто придумал эти драм-машины, от них такой холодный звук») рыкающей гитарой, которая делает озвученную в песне критическую позицию более убедительной. «Что-нибудь другое» у 17-летнего автора этого сольного проекта тоже есть — здесь звучит упругий альт-рок с приятно плотной гитаркой, ориентирующийся на что-то такое околоиндустриальное из второй половины 90-х, альбомы, на которых Трент Резнор был только продюсером, но не основным исполнителем, в таком духе. Звук — лучшее, что здесь получается; песни здесь устроены довольно примитивно, но есть места, где этот сочинительский минимализм отлично сцепляется с риффами («Смерть», «Неугоден», та же песня про постпанк). Есть и такие, где этой алхимической сцепки не происходит («Ты», «Очень долгий сон»).

Дебютный альбом курганской пост-хардкоровой пятерки, с интересом изучающей собственные экспериментальные наклонности. «Меняют люди адреса» сбацан с каким-то ужасно правильным и точным пониманием внутреннего устройства собственного жанра — и в части ломовых гитарных риффов, разгоняющих мош-пит, и в части эмоционально-размашистых припевов, пронзающих сердца всем остальным. Но главная сила «Панкратова черного» — в том, как они умеют распоряжаться всеми этими жанровыми атрибутами.

Рок — музыка такого свойства, что иногда песне вполне достаточно одного классного риффа или одного могучего припева, чтобы считаться крутой. У «ПЧ» таких риффов и припевов в достатке, но они подчеркнуто не собираются зарабатывать себе очки повторением особо ударно получившихся моментов, предпочитая лаконичность высказывания. Из-за этого возникает ужасно редкое для современной рок-музыки ощущение недосказанности, нехватки — песни не злоупотребляют твоим вниманием, закатывая тебе в уши одно и то же, а наоборот, дразнятся классными партиями и тут же их от тебя прячут. Ты только подхватил эмоциональный драйв припева, как группа уже перескочила к следующей части, а то и вовсе закончила песню. Взять, к примеру, номер «Жемчуг брызгающих волн» — в нем «Панкратов-черный» успевают создать ощущение настоящего эпоса, минимум четырежды свернув в новую сторону, ровно за три минуты и три секунды. К финалу альбома, где начинаются совсем уж эпические хронометражи в четыре и пять минут, «Панкратов черный» окончательно перестают стесняться того, что на самом деле им хочется ломать пост-хардкор изнутри, усложняя композиции, внедряя самые разные элементы — вокальное многоголосие, гудящий эмбиент, всякое такое. Что сказать — дебют получился мощнейший.

Прошлый альбом электронно-нойзового дуэта «Мертвые головы» довелось хвалить в том числе за отсутствие прямого нарратива. С новым такой фокус не пройдет — практически во всех треках этого на редкость размашистого альбома (19 треков общей продолжительностью более двух часов) в этот раз есть текст. Для взаимодействия с текстами «Мертвых голов» понадобится недюжинная эрудиция, ну, или специальная машинка-дешифратор со встроенной функцией мгновенного поиска по интернету — треки тут называется на немецком, греческом и латыни, отсылают к индуистской мифологии и средневековой истории, энтомологии и оккультизму, Зигмунду Фрейду и Антонену Арто. Возможно, для кого-то эта плотная вязь бесконечных аллюзий, «тантралогический ребус», как говорят в одной из вещей сами «Мертвые головы», сработает как приглашение к диалогу, ну, или как минимум как инструмент наведения атмосферы приятной тайны. В то же время подозреваем, что таких будет тотальное меньшинство по сравнению с теми, для кого это все будет выглядеть непролазной чащей из хаотично перемешанных идей из самых разных источников.

Впрочем, не исключено, что прилагательное «непролазный» для «Мертвых голов» необязательно имеет негативные коннотации. Их музыка однозначно не стремится в хит-парады — здесь гудит и щетинится индустриально-шумовая эзотерически-ритуальная электроника, то расползающаяся ядовитым эмбиентным туманом, то оглушающая апокалиптическим громом. По большому счету, музыка «Мертвых голов» устроена так, что ее леденящий потусторонний посыл вполне успешно передается и безо всякого текста — хотя интонации голоса вокалистки, то отрешенно шепчущей, то исступленно взывающей, временами отлично работают на общий эффект (см., например, «Spiritualitatea», или «Голодная смерть, стадия 1»). Получается, что музыка и текст «Голов» пытаются решать схожие задачи, но не сказать, что справляются с этим одинаково. Пока текст пытается куртуазно провести слушателя по лабиринту отсылок, музыка не церемонится и шарахает шершавым шумом, пронзительными тембрами, сгущающимся напряжением; и сильно обгоняет текст на пути к финишу. Места, где «Головы» находят слова, соответствующие их музыке по своему стихийному, прямому воздействию, на альбоме все же есть — в них становится по-настоящему жутко.

«Чем больше в песне клише, тем лучше» — автор этого сахалинского one-man проекта тоже выходит на ниву музыкальной критики, с поправкой на то, что в его случае она, во-первых, оформлена в виде сардонических комментариев, а во-вторых, адресована преимущественно самому себе. На новом (уже третьем) мини-альбоме проекта звучит бодрый осколочный эмо-панк, без затей записанный в одного под драм-машинку и шумную гитару, без баса. Шершавый домашний вайб музыки на этой записи, с одной стороны, хорошо сочетается с несерьезными заголовками типа «шугейз педовка меме пикчерз» — понятно, что автор тут в первую очередь подмигивает своим, тем, кто шарит за субкультурные мемы. С другой, даже сквозь нарочито неряшливый саунд слышно, что и с мелодиями, и с гитарными риффами, и с отчаянным вокалом тут все в порядке, как минимум в рамках выбранного жанра. То есть, перестань автор маскировать свою неопытность субкультурными шуточками и попробуй записать все то же самое всерьез, в нормальном звуке, у нас был бы вполне дельный и мощный альбомчик. А уж если найти басиста с барабанщиком равных автору талантов, у, что начнется.

«Конец солнечных дней» въезжают в 2024-й практически на коне — их новый альбом не только собирает прослушивания, но и живо обсуждается в столичных критических кругах. Николай Редькин из канала «Сломанные пляски» называет их своим главным открытием года и воспевает их «музыку, удивляющую своей свободой», Александр Горбачев соглашается, рассказывая об альбоме «головокружительной интересности и крутизны», а Николай Овчинников из канала «Войс» идет дальше и предрекает «Концу» судьбу «новой любимой русскоязычной рок-группы музыкальных критиков». Что же такого произошло, что о группе из Омска стали рассуждать в таких терминах авторы, обычно изучающие куда более масштабные творческие явления? Что за вопрос — это потому, что «Мастера Сибири» пишут о группе практически с их дебютного альбома и даже периодически включают их в свои итоги года, и вот наконец-то остальное журналистское сообщество стало нас догонять!

На самом деле (сюрприз) дело вовсе не в нашем колоссальном влиянии на умы (за кадром слышен горький смех главного редактора, переходящий в сдавленные рыдания) — а в том, что какое-то время назад группу очень удачно подхватили хаотичные и непредсказуемые волны TikTok. Их песня «Дети немой страны» стала там отдельным феноменом, саундтреком для целой серии видео-нарезок с видами постсоветской городской тоски — по хэштегу с ее названием в TikTok можно выловить более 600 видео (плюс по названию группы накопается еще где-то тыщи полторы, да). Неудивительно, что цифры чисто музыкальных прослушиваний у «КСД», что на Spotify, что на Youtube, уже пошли на десятки миллионов. Удачно совпало и то, что как раз к моменту, когда группой заинтересовались критики, у них вышел новый альбом, на котором они уверенно делают шаг в новую, потенциально более доступную сторону.

«Несколько вопросов» развивает и углубляет то, с чем группа экспериментировала на прошлогодней «Короткой тропинке» — «Молодой эскапист» того альбома возвращается «Молодым авангардистом», декларирующим «Я ненавижу русский поп, давай послушаем пост-боп» (опять музыкальная критика, смотрите-ка!) и присягающим на верность Джону Колтрейну. Осторожные искания предыдущей записи на этой становятся магистральным направлением — гитарный саунд «КСД» распахивается навстречу эстрадным и джазовым влияниям, вокалист и гитарист Ярослав берется за саксофон, в аранжировках пианино встречается с флейтой, передающей привет старому хиту группы, ретро-клавишными и хорами. На «Вопросах» группа проходится по целому калейдоскопу жанров, но в то же время умудряется не растерять среди этих разлетающихся разноцветных осколков собственного лица. Разножанровый букет альбома не превращается в самоцель, а остается инструментом работы с песнями, которые сохраняют авторскую индивидуальность. В общем, еще январь, а мы уже знаем, какой альбом будет в конце года во всех топах.

Музыкальная лаборатория «M’uzlab», которая раз в год собирает у себя в Тюмени молодых музыкантов из самых разных городов, в прошлом году приняла мудрое решение — если у нас на какое-то время собирается в одном месте бодрая команда музыкантов, отчего же не загрузить ее созданием новой музыки прямо на месте? Второе мудрое решение организаторов проекта — договориться с местными фольклористами и взять у них в качестве отправной точки полевые записи народных песен, записанные в Тюменской области плюс-минус 30 лет назад. В результате «Сборник’1» — прецедент сразу во многих смыслах; и первый коллективный сборник молодых музыкантов в новейшей сибирской музыкальной истории, и уверенный мостик между поколениями и культурами, и вполне дельный поп-альбом, которому есть, что рассказать о современной сибирской поп-сцене.

Занятно, что 10 песен сборника делали 10 непересекающихся по составу команд музыкантов, но итоговый результат слушается довольно цельно. В основном музыканты делают современный двигательный поп — кто-то больше опирается на базовые гитарные аккорды, а кто-то на танцевальные ритмы, но все песни сборника в любом случае звучат максимально дружелюбно и доступно; с такой музыкой можно легко встретиться хоть в такси, хоть в клубе, хоть в супермаркете. В то же время это поп, внутрь которого запаяна, во-первых, опора на народный первоисточник, а во-вторых, коллективность молодых музыкантов, жадных до возможности выразить себя. Эта коллективность чувствуется практически в каждом номере — в живущей в песнях многоголосице, в том, как стремительно народный вокал переходит в рэп-партии и обратно, во всплывающих тут и там аранжировочных решениях, кажущихся приятно избыточными (вроде восточной перкуссии, которая, судя по всему, появляется в треках просто потому, что в команде был кто-то, кто очень ее любил). В общем, поздравляем M’uzlab с почином и выражаем надежду на продолжение серии.

За этим излишне витиеватым названием, позаимствованным у Набокова, скрывается очередной привет с омского конвейера свободной импровизации имени Дмитрия «Крамба» Лапутина, неутомимого организатора импровизационных сходок для всех, кто согласится прийти. В новом составе с новым названием, по традиции склеенным из произвольно отобранных кусочков ФИО участников, к Дмитрию присоединились Виктория Ястребова из группы «Сирота» и омский американец Редмон «Тимофей» Полк, барабанщик Magic Tape и «Ядовитого джема».

Новые лица приносят с собой новые инструменты — «Брызги» сыграны составом «гитара, скрипка, фортепиано», так что неудивительно, что на этом альбоме музыка Лапутина делает еще более уверенный шаг в академическую сторону, по крайней мере, с точки зрения общей атмосферы. Ведущую роль в этом получасовом полотне играет пианино Полка, местами напоминающее о фортепианных экзерсисах Трента Резнора (любопытным образом уже второй раз всплывающего в этом обзоре) — скрипка и гитара, с одной стороны, немного отведены на второй план, но с другой, их тревожное звуковое плетение создает отдельный пласт музыкального повествования, такой призрачный эмбиентный зуд, придающий всему полотну несколько потусторонний характер. В общем, слышно, что работа Лапутина с шумом и импровизацией становится все тоньше и искуснее, и это нельзя не приветствовать.

Таким сочетанием названия альбома и группы уссурийская команда, на днях удостоившаяся победы в номинации «Best Start» на дальневосточной музыкальной премии musescope.AWARDS, как будто снимает любые вопросы, которые к ней могут возникнуть — вот же, мол, мы сами все сказали заранее, чего вам еще надо? На случай, если вы не поняли, они потом повторяют эту мысль в припеве первого полноценного трека на альбоме: «Группа „Позорище“ е**нутая». Да не такая уж и, пожмем плечами — здесь практикуется нарочито легкомысленный рок с прилипчивыми мелодиями, танцевальным запалом и глуповатыми текстами про всякие романтические и сексуальные мытарства не особо обременительного толка. По следам все той же «Пошлой Молли» группы подобного формата вполне успешно осваивают клубы-тысячники, и «Позорище» в достаточной степени вписываются в этот канон, чтобы можно было поверить в то, что и их когда-то ждут подобные площадки.

Если же пытаться измерить «Позорище» не рамочками выбранного ими жанра, а серьезной, общечеловеческой линейкой, то получится вот что — музыканты в группе подобрались неплохие, сочиняют ловко, исполняют лихо, этого не отнять. Но лирической позиции надо бы подрасти — на каждую небезынтересную находку вроде сюжета о расставании, рассказанного через судьбу любимой игрушки, тут найдется пара-тройка случаев изрядного кринжа («Тупая», «Don’t Talk to Me»). Для дебюта в целом нормально, особенно если проредить комментарий о том, как группу «Позорище» «нельзя слушать детям»; потому что кому, как не детям, ее в принципе слушать, ну.