«Крепкий Палец» — творческое объединение, базирующееся в Омске. Его участники, художники Саша Хохлова и Дима Ренгольт, рисуют на стенах, создают объемные объекты и инсталляции и всячески интегрируют стрит-арт в городскую среду Омска и других городов России и мира. Мы поговорили с ребятами и узнали, откуда появился «Крепкий Палец», как горожане реагируют на уличное искусство и как попасть на международный стрит-арт фестиваль в Германии в 2022 году.
Когда и как вы начали работать вместе?
Саша: Мы познакомились летом 2012-го. Дима тогда сквоттировал с друзьями частный дом в центре Омска. Они играли там музыку, рисовали, готовили гречку. Я случайно попала в этот дом и оказалась с ними на одной волне. Практически сразу мы с Димой начали делать что-то вместе. Занимались разными творческими практиками, от нарезки коллажей до фотоинсталляций в ковыле. Выставляться как дуэт мы начали в 2015-м, тогда же и было придумано имя «Крепкий Палец».
А почему именно такое название?
Саша: Чтобы было весело!
Дима: Мы хотели делать анонимные акции, для этого придумывали смешное название, чтобы было весело читать это имя в новостях. Постепенно прозрачность «Пальца» увеличилась, и анонимность исчезла.
Саша: Но мы все равно стараемся преподносить «Крепкий Палец» как имя некоего персонажа, без кавычек. Часто из-за этого возникает путаница, добавляются слова «команда», «арт-группа», что-то в таком духе.
Как бы вы сформулировали свою цель как творческого коллектива?
Саша: Транслировать радость жизни.
Дима: Беседовать на разных языках друг с другом и с кем-то еще. Например, с пространством вокруг. Делиться лучшими и худшими (куда без них) качествами.
РИСУЕМ ЦВЕТЫ И ЗВЕРЕЙ, ТАКОЕ СЛОЖНО ХЭЙТИТЬ
Работаете ли вы как художники за пределами «Крепкого Пальца»? Если да, то чем занимаетесь? Отличается ли это от того, что вы делаете вместе?
Саша: За пределами «Крепкого Пальца» происходит много всего. Я занимаюсь диджитал иллюстрацией, сотрудничаю с разными брендами и людьми, параллельно экспериментирую с живыми материалами: мастерю из ткани/бумаги/дерева, делаю плоские скульптуры, маски, персонажей. Эти эксперименты потом превращаются в эскизы росписей или мерч и переходят в категорию работ «Крепкого пальца». Бывает сложно отделить одно от другого.
Дима: Сколько я себя помню, я всегда рисовал, либо двигал предметы по комнате. Сейчас, когда я не работаю в мастерской, то нахожусь в библиотеке или в интернете: занимаюсь исследованиями в области истории искусств и выясняю, где могу вписаться в более широкий диалог между художниками. Также фотографирую окрестности города, без определенного проекта и цели. Занимаюсь живописью, пытаюсь понять, что делает краска и как.
Можете описать, как обычно проходит работа над проектом, от идеи и обсуждения до реализации?
Саша: Мы часто курсируем между городами на машине. Едем по трассе, наблюдаем за изменяющимся пейзажем, что-то обсуждаем. Обычно я веду автомобиль, а Дима ведет Бортовой Журнал. Там он делает зарисовки идей, возникших в дороге. Так как Омск далеко от всего, и в дороге мы находимся часов восемь минимум, мы успеваем обсудить кучу всего и окунуться в самые разные фантазии. Очень часто эти идеи потом дают импульс и превращаются в полноценные художественные высказывания в формате стен, серий графических работ или инсталляций.
Как вы выбираете места работ?
Саша: Мне кажется, это места выбирают нас. Они шепчут и подзывают к себе, главное — хорошо прислушаться.
Можете ли отметить самые любимые\значимые проекты?
Дима: Любимый проект тот, над которым работаешь прямо сейчас. Мы стараемся фокусироваться на настоящем, поэтому бывает сложно выделить проекты, которые уже были выпущены в мир.
Саша: Еще тут можно рассказать про принцип «рисовать и оставлять». Эта фраза с нами, как лозунг, с самых первых уличных внедрений. Рисовать и оставлять — это про то, что, когда ты что-то нарисовал, очень важно эту работу отпустить. Она уже не принадлежит тебе, она становится частью пейзажа или коллекции, начинает жить своей жизнью. Еще это о том, что важно делиться, отдавать, транслировать идеи в мир и отпускать.
Дима:Как значимый, я бы выделил проект «Масштаб 1:100». Это колоссальный опыт и инструмент взаимодействия с людьми.
Уличное искусство обычно собирает самый разный фидбек от горожан, от восхищения до открытого негатива. Как горожане обычно реагируют на ваши работы? Были какие-то выдающиеся реакции, как позитивные, так и негативные?
Саша: Фидбек сильно зависит от района, где ты рисуешь. В советских районах живет много пенсионеров, они ходят вокруг и умиляются. Однажды незнакомая бабушка угощала нас пирожками и конфетами, подарила средство от гнуса. В свежих новостройках главные зрители — молодые родители с детьми. Дети обычно бурно реагируют на процесс рисования: просят дать им пшикнуть из баллончика или мазнуть кисточкой, пытаются разгадать, что нарисовано, дают имена персонажам. В деловом центре города горожане бегут по своим делам и не задерживаются взглядом на происходящем вокруг. Иногда прохожие воспринимают нас просто как свободные уши. Они начинают рассказывать о том, что когда-то учились в художке, о сыне лучшей подруги, который тоже рисует, делятся своими радостями и печалями.
Каждая стенка — отдельная история. Чтобы все это как-то зафиксировать, мы начали делать небольшие зины, где собираем фотографии процесса рисования и комментарии прохожих. Иногда случается настоящий магический реализм.
Дима: Например, тем летом мы рисовали мурал в Екатеринбурге на стене тепловой подстанции. Рядом со стенкой стоял блок мусорных баков, и туда каждый день, как на работу, приходили колоритные персонажи собирать бутылки, банки и картон. Одним из них оказался полуслепой мужчина. Он несколько раз подходил к стене, прощупывал ее, потом поднял руки к небу и произнес примерно следующую фразу: «Я не очень хорошо вижу, но чувствую, что энергетика хороша!». Забрал пустые баллончики и ушел в закат.
Саша: В целом, мы чаще сталкиваемся с положительным фидбеком. Мы ведь рисуем цветы и зверей, такое сложно хэйтить.
ПАЛАТКИ, ЗАБРОШКИ — НАМ НРАВИТСЯ ТАКОЙ АНТУРАЖ
Вы участвуете во многих федеральных и международных проектах, арт-резиденциях. Как на вас влияет этот опыт?
Дима: Это помогает развиртуализировать пространство. Мы открываем для себя новые места и людей, как это было, например, в арт-резиденции «Русское поле экспериментов» в Выксе или на лаборатории «Археология без лопаты» в Красноярске.
Саша: Во многом именно опыт путешествий сформировал нас как самостоятельных авторов и как команду.
Я хотела еще спросить про фестиваль ibug. Это был ваш первый опыт участия в международном проекте? Как вы стали участниками? Можете рассказать о своем участии в фестивале и своем проекте в рамках него? Вы участвовали в нем уже в 2022 году, когда в Европу попасть стало достаточно сложно — были ли проблемы с логистикой, бюрократическими препонами или чем-то еще? Чувствовалась ли «отмена русской культуры»?
Дима: О фестивале ibug мы узнали от красноярского художника Саши Блосяка. Мы познакомились в 2018 году на фестивале «Окрашено» в Новосибирске и разговорились о разных местах для рисования. Блосяк рассказал, что однажды был на фестивале в Германии, рисовал на заброшенной фабрике и жил рядом в палатке, и что это был запоминающийся опыт.
Саша: Палатки, заброшки — нам нравится такой антураж, поэтому мы взяли фестиваль ibug на заметку. Ibug существует с 2006-го года, каждый раз проводится на новом месте: организаторы выискивают заброшенный индустриальный объект в Саксонии, договариваются с муниципалитетом округа и устраивают на территории фестиваль уличного искусства. Приезжают художники со всего мира, рисуют, общаются. Стать участником можно в период открытого приема заявок, обычно Open call проходит зимой, весной объявляются результаты отбора. Мы отправили заявку, так и стали частью ibug 2022.
Дима: Возникли сложности при получении визы, потому что еще были в силе ковидные ограничения, которые чудесным образом пали в начале июня, и у нас появилось окно возможностей. В тот момент попасть в Европу было проще всего на автобусе, и мы поехали из Санкт-Петербурга в Таллин, потом самолетом добрались до Нюрнберга, а оттуда путешествовали поездами по проездному 9 Euro Ticket.
Саша: По пути на ibug мы успели заехать в Кассель на Documenta 15 — это культовая выставка современного искусства, проходящая раз в пять лет. Было круто увидеть ее вживую. Мы находились в дороге неделю-полторы, заезжали в разные места. Виза у нас была открыта всего на 17 дней, хотелось увидеть как можно больше всего. Во время путешествия мы сталкивались с разными людьми, и все были к нам добры, не было никакого негатива из-за цвета наших паспортов или языка.
Дима: На ibug мы пробыли семь дней и сделали серию разных объектов: рельеф на стене, небольшой мурал, стопку графических листов и инсталляцию. В тот год фестиваль проходил в городе Флеа (Flöha) на территории бывшей фабрики по производству цветной бумаги. Не было заданной темы, каждый художник мог взаимодействовать с территорией фабрики в свободном формате, придумывая на ходу, что и где сделать.
Саша: Это было похоже на стрит-арт кемпинг. Была полевая кухня и уличный душ, многие жили в палатках и домах на колесах. У нас не было с собой походного снаряжения, поэтому нам выделили рыбацкие кровати в небольшом домике-сторожке. Был большой склад материалов, где можно было брать любую краску и идти рисовать. Кто-то жил прямо на заводе, чтобы не отходить далеко от своей стенки. Единственная сложность, с которой я столкнулась — языковой барьер. В основном общение происходила на английском, а я плохо знаю язык, из-за этого бывали неловкие моменты. Но это компенсировалось языком рисунков и символов.
Сравниваете ли вы другие города с Омском? Можно ли выделить какие-то омские особенности городской среды и стрит-арта?
Саша: В каждом городе есть свои особенности, и в то же время везде уличные художники обсуждают похожие вопросы. Как зарабатывать творчеством? Где сделать свою выставку? Это стрит-арт или граффити? Я люблю фестивали за возможность пообщаться с другими художниками, побывать у них в мастерских, узнать, над какими темами они сейчас работают. Это сильно заряжает и дает силы двигаться дальше. Ведь быть художником — игра в долгую, на всю жизнь.
Дима: Я не делю людей по принадлежности к региону, мне интересны люди сами по себе и их работы. Мы сами никогда не думаем о том, как «по-омски» — просто делаем то, что нам нравится. Но я рад, что многие люди, которые смотрят на нас, будут лучше относиться к Омску. Но и это не самое главное для меня.
Не было ли желания покинуть Омск?
Дима: В марте мы ездили на «Здесь маркет» в Тюмень вместе с кочующим магазинчиком «Перекати-Поле». Один из гостей маркета искренне удивился: «А я думал, что Омск нельзя покинуть!»
Саша: Несмотря на мем, что Омск покинуть нельзя, это все-таки возможно. Но нам нравится здесь жить, нравится ритм города, его колорит и река Иртыш. При этом мы много времени в году проводим вне Омска. Для меня очень важно иметь возможность уезжать и возвращаться, менять локации и в конце пути возвращаться домой.
Влияет ли Омск на творчество? А Сибирь в целом?
Саша: Да, окружающий пейзаж влияет на идеи и темы, которые витают вокруг. Здесь ярко выражены все времена года. Природные циклы захлестывают, как волны, задают настроение. Если бы мы жили в месте, где круглый год +30, и летают жуки размером с собаку, или где полгода полярная ночь, и льдины скрипят, как сцепившиеся рога оленей, то это была бы совсем другая история. Сложно представить, каким бы было наше искусство в таком случае.
Дима: В Омске плоский ландшафт — перед глазами много неба, пейзаж уходит в горизонт. Это бескрайняя степь, ветра и реки. Постепенно ты сам становишься продолжением этого пейзажа.
Как бы вы оценили (слово немного странное, но все же) творческое коммьюнити в Омске? Есть ли какая-то устоявшаяся тусовка стрит-артистов или скорее разрозненные художники?
Саша: Омские художники могут одновременно делать перфомансы, печатать линогравюры, рисовать на улице, фотографировать, диджеить и заниматься скульптурой. Мы и сами такие. Мне часто непонятно, зачем на художника вешать ярлык, ограничивать его лишь одним медиумом, называть стрит-артистом или кем-то еще. Устоявшейся тусовки нет, есть просто люди, которые пересекаются на открытии выставок, музыкальных тусовках, кинопоказах, в сети. Появляется кто-то новый, кто-то исчезает с радара, все движется.
Дима: Да можно расценивать как угодно. Мы дикие домоседы и одиночки.
Какие у вас дальнейшие творческие планы?
Дима: Скоро будет релиз первой мохнатой серии [ковров], вдохновленной сибирскими болотами: мочажиной, клюквенником, торфянником. Еще в процессе холсты и графические листы, новый мерч. Возможно, к осени получится собрать выставку или показать все в мастерской в формате открытой студии.
Саша: Помимо ковров, мы сейчас увлечены темой делания зинов. У нас есть идея одного смешного ежемесячного журнала. Надеюсь, получится вытащить его из головы и воплотить в реальности. Так же этим летом мы планируем серию поездок в разные места. Я пока не готова раскрыть все карты, но мы обязательно будем делиться кусочками путешествий и студийных дней в своих соцсетях.
В ОМСКЕ ПЕЙЗАЖ УХОДИТ ЗА ГОРИЗОНТ
922
27 Марта 2023
Материалы по теме