- Зины о Сибири:«Скука / Паника / Тоска», «Пес, поехали в Сибирь»
- Facebook*:«В меру депрессивный самиздат»
Саша уехал из Сибири в Москву пару лет назад. Там встретил Сашу, и вместе они стали выпускать любительские малотиражные издания, или зины. Свое творчество Саша и Саша характеризуют как в меру депрессивный самиздат, а свой первый зин-триптих посвятили родной Сибири.
Зины нравились мне всегда. В старшей школе я услышал «Гражданскую оборону» и, конечно, изучил весь самиздат того периода. Потом подписался на паблик «Бумажки», просмотрел множество профилей издателей зинов на Behance и тогда понял, что мне все это ужасно интересно. Два года назад я переехал из Новосибирска в Москву, там встретил Сашу — все зины мы делаем вместе.
На подготовку первого выпуска ушел месяц. Долго делали интервью, потому что живая речь — настоящий фетиш для меня. Люди заикаются, растягивают слова — мне нравится, когда все эти особенности отражены в тексте. Для печати хотели использовать ризограф (печатная машина, использующая метод трафаретной печати. — Прим. ред.) — это быстро и дешево. Обзвонили, наверное, полсотни типографий, но не смогли найти барабанный ризограф, печатающий в розовом цвете. В Европе таких типографий двадцать — они специализируются на зинах. У нас на ризографах печатают только объявления наподобие «Продам волосы». Пришлось для первого выпуска использовать цифровую печать — вышло дорого. С тех пор печатаем только на ризографе, пытаясь уложиться в четыре базовых цвета. Меня удивляют люди, которые делают зины, пытаясь копировать глянец. Получаются сплошь плохие версии «Афиши» и Esquire. Шестьсот рублей за двадцать четыре страницы с фотографиями. Зачем? Это дорого и бессмысленно.
Мы делаем новый зин, когда хотим выразить эмоцию. Каждый текст — про наши переживания. Нет какого-то конкретного месседжа, скорее это трансляция ощущений. У нас все про ощущения, потому что смыслы, как нам кажется, давно мертвы. Мы стараемся не цензурировать поток мыслей. У нас есть зин под названием «Мои родители сдохли, и я ничего не почувствовал». Он плохо продавался – люди в лучшем случае фотографировались с ними. Зато зин «О пословицах 18+, которые вынуждают меня попробовать опята» раскупили быстро. Правда, люди в основном воспринимали его как прикол, а смех не та эмоция, которую нам хотелось вызвать. Бывает обидно, что зин, который делается за вечер, нравится всем, а те, что выстрадываешь, вызывают равнодушную реакцию: «Ну, розовый, ясно».
Новосибирск не такой провинциальный, как казалось раньше, но инициативных людей все равно очень мало. И в Москве немного, но всегда найдется тот один, кто захочет что-то сделать. В Новосибирске тоже найдется, но через десять минут у него этот запал пройдет, потому что ему сессию нужно сдавать.
Каждый зин мы печатаем тиражом примерно 50 экземпляров. Распространяем через дружественные книжные магазины, паблик «ВКонтакте» и маркеты. Онлайн покупают мало. На ярмарках мы любим меняться зинами, а еще часто просто дарим их. Тираж, как правило, окупается, но, конечно, нам хотелось бы получать с этого доход. В воздухе витает стереотип, что искусство должно быть не про деньги. Коммерциализированное искусство — это крайность. Не зарабатывать ничего — тоже крайность.
Вообще, люди не очень-то любят платить за книги. В московском баре «Сосна и липа» был книжный шкаф «Живет и работает» с различным самиздатом. Идея была в том, чтобы совместить две важные вещи: алкоголь и книги. Нам очень нравилось это место, но люди приходили, просматривали зины и думали: «Книжка стоит 150 рублей, а за 200 можно пиво купить». И покупали пиво. Мы никого не осуждаем, нам нравится крафтовая культура как явление, но книги — это же тоже классно. В Петербурге аудитория более активная. В Москве на презентацию наших зинов пришло человек семь, в Петербурге — двадцать семь.
Что касается Сибири, то тут даже эмоционально все какое-то пыльное и серое. Все постоянно говорят о том, что Сибирь серая. Когда там живешь, ты этого не замечаешь, а после года жизни в Москве становится понятно, что контраст есть. В Новосибирске, например, все еще остро реагируют на нетипичную внешность. При виде наших розовых волос люди спрашивали: «Что это у тебя с головой?» — или говорили, что волосы выпадут. Однако молодежи с цветными волосами несмотря ни на что становится больше. Конечно, это лишь мода. Принято считать, что это плохо, но если тренд приживается и меняет что-то в восприятии жизни, то почему нет? Магазинов крафтового пива, например, на Левом берегу пару лет назад было всего два, а сейчас штук шесть. Скоро район станет походить на Беляево в Москве. Упадочно, но развито.
Новосибирск не такой провинциальный, как казалось раньше, но инициативных людей все равно очень мало. И в Москве немного, но всегда найдется тот один, кто захочет что-то сделать. В Новосибирске тоже найдется, но через десять минут у него этот запал пройдет, потому что ему сессию нужно сдавать. Все какие-то неуместно понурые, ничего не хотят делать, потому что «это никому не нужно» и «есть же Москва». Постоянно в тени Москвы. Я с детства знал, что успех — это уехать в Питер или квартира в Москве. Сибирь стала бы намного лучше, если бы люди поняли, что они могут что-то изменить.
4533
30 Октября 2017