Пыль не глотай: 16 альбомов июля

Новый альбом тюменского эмо-панк коллектива — концентрированный сгусток пост-февральской тоски, положенный на стремительную и драйвовую музыку. Привычная для жанра рефлексия на тему ушедшего времени (равно как и слова вроде «Мне здесь не место») в этом контексте приобретает дополнительную пронзительность. Музыкально «Эйджизм» уверенно растут над собой — имеющиеся здесь три песни сыграны напористо и мощно, с какой-то новой для группы увесистой силой. То есть, попытка преодолеть описанное в заголовке состояние вполне удается — это альбом, во-первых, громкий, а во-вторых, сделанный явно не бесчувственными людьми.

Пульсирующий синти-поп из Иркутска с иронической начинкой. Название дуэта тут предлагается трактовать как бы буквально — большая часть песен спеты от лица этаких современных ведьмочек, существ, с одной стороны, наделенных разными магическими способностями, а с другой, отделенными от обычных людей этой своей волшебной инаковостью. Концептуальность песен действительно создает некоторую дистанцию между песнями и слушателем — по идее, под такие дискотечные пульсации надо счастливо бросаться в танец, забыв обо всем, а не размышлять о судьбе выдуманных героинь. Лучше всего складывается, когда у «Ведьм» получается сократить эту дистанцию — как, например, в песнях, где они поют «Мы танцуем по-дурацки, под Меладзе» или «Я так люблю курить в машине».

Интересно, что имеют участники проекта Redsad в виду под путешествиями во времени в заголовке своего альбома — символические визиты в середину 1990-х, откуда родом их базовый звук? Тут звучит летучий песенный альт-поп под звонкую гитару, с периодическими отвлечениями на инструментальные зарисовки для клавишных — что-то похожее можно было услышать на альбомах The Cranberries (минус ирландский колорит и невероятный голос Долорес) и их многочисленных последователей. Простенькие аккорды, приятный гитарный звон, ласкающий голосок вокалистки Веры Чистяковой — песни на этом альбоме сделаны незамысловато, но в том, как выстроен звук, как в него вписаны мелодии, есть некоторый гипнотизирующий эффект. Полнометражный альбом пока кажется замахом несколько преждевременным — из четырех инструменталок три можно выкинуть без малейшего вреда для альбома (оставить, соответственно, «Music’s Gonna Play» в качестве этакого завершающего аккорда), да и из оставшихся песен не все одинаково полезны. Но когда у Redsad все складывается — как, например, в номерах «Сахар» или «Лес», становится слышно, что здесь вполне есть потенциал.

За те четыре года, что мы знакомы с бийской группой Mrzolin, с ней как будто не переставали происходить постоянные трансформации. Они были и квартетом, и трио, и дуэтом; барабанщица Регина сначала запела, не отходя от рабочего места, а потом переквалифицировалась в полноценную фронтвумэн, теперь вот басист Артем пересел за барабаны, а состав дополнился новыми гитаристом и басистом. Музыкально Mrzolin тоже постоянно немножко мутировали, не сильно выходя за рамки шумного гитарного рока с панковскими корнями; на одних записях было больше экстатических пост-хардкоровых воплей, на других на первый план выходили нажористые гитарные риффы. Новый мини-альбом продолжает это исследование различных нюансов внутри сложившегося звука — на «Говорящем» звучит вроде бы все тот же песенный припанкованный рок с оглушительными гитарами, но есть и интересные новшества. Mrzolin всегда выгодно отличались от коллег по гитарному цеху большей игривостью, но раньше эта игривость была такого невинного, детско-подросткового толка. В новых песнях же потихоньку начинает прорастать вполне взрослая чувственность, причем не только в самом звучании — в песне «Рот» есть даже попытка поговорить о чем-то таком, снабженная восхитительно бесстыдной басовой партией. Территория сексуального — сложная история для русскоязычной музыки в целом, не говоря уже о сибирском андеграунде; очень круто, что именно Mrzolin оказываются теми, кому хватает смелости попробовать туда сунуться. Лучше всего это новое направление воплощается в финальном номере «Глиттер» — остальные три немного не дотягивают до этого праздника непослушания, в котором Регина, следуя собственному совету из этой же песни, сверкает просто ослепительным образом.

Минималистичный рэп, напоминающий, как это работает, когда за дело берется по-настоящему талантливый и находчивый чтец. Продакшен на этом мини-альбоме уверенно басит и адекватно качает, здесь заходит в танцевальщину, а там — в балладность с гитаркой, но главный фокус мероприятия — все же на текстах. Каждая песня — захватывающее выступление по новой теме; есть комические размышления о том, как хочется растворимой лапши, и о том, как мама лирического героя предпочла бы быть мамой другого, более известного локального рэпера, а есть и довольное злое размышление о разнице между городом и деревней. Но подлинный pièce de résistance альбома — это открывающий номер «Страх и ненависть в Югре», настоящий гимн изнанке локальной идентичности, неожиданно буквально трактующий словосочетание «наркотический трип». В общем, хочется, чтобы, несмотря на заголовок альбома, этот рэп у Тварческого был не последним.

Побочный проект «Шумных и угрожающих выходок» с недобрым названием снова поднимает немытую голову. В «Сыне» к Сане и Егору присоединяются Леха и Игорь, и инструментальный состав с барабанов и минуса меняется на барабаны плюс две гитары — так что чисто музыкально «Сын» получается несколько живей и нажористей «Выходок». В текстовом плане тоже есть нюансы — Древлянин здесь скорее практикуется в песнях-сюжетах, нежели в злободневных наблюдениях за миром. Формально обе здешние песни — этакие истории разбитого сердца, и эта тематическая целостность вроде бы вполне может дать повод заподозрить тут автобиографичность; но в то же время в каждой песне хватает диких или смешных поворотов или строчек, выдающих тут чистый комический фикшен. «Медленная», дающая неожиданный ответ на неизвестно кем заданный вопрос «Что получится, если запустить Древлянина в торжественный готический панк?», разбавляет историю о неразделенной любви строчкой «Даст бог пожалуемся управдому», а «Быстрая» переходит в комический регистр сразу же, уже на уровне вокала, и дальше радует целой россыпью шуточек вроде «Дни любви сочтены, я купил штаны» или «Я уйду с бидоном вдаль». Понятно, что для участников группы это скорее такие упражнения, песни, сбацанные потому, что есть время, инструменты и кореша рядом. Но получается все равно дельно и мощно.

Барнаульской группе «Рунара» уже шесть лет, но до выпуска полнометражного альбома коллектив добрался только сейчас. Тут звучит звонкий и размашистый фолк-рок со славянскими мотивами — где-то разливающийся легким и журчащим ручейком, а где-то собирающийся могучей грозовой тучей. Второй режим (см. номера «До края», «Танец огня» и вторая половина инструментального заглавного трека) вашему обозревателю немного милее, но в целом это довольно славная и затейливо устроенная музыка.

Якутский панк против новых технологий — три песни этого мини-альбомчика так или иначе крутятся вокруг критики различных особенностей сетевого общения. «Сеть — это тюрьма», — сообщают Drrones в титульном треке, а затем выступают с критикой продажи секса и нахождения компромата через сеть. Озвучено все это подходяще старомодной и непричесанной цифровыми технологиями записи музыкой (хотя в одной песне, кажется, есть драм-машинка) — раскатистым и стремительным старорежимным панком, не требующим никаких дополнительных жанровых определений. «Midnight Sexter» летит вперед на силе роскошно расторможенного гитарного риффа, а в «Netstalker», той самой песне с драм-машинкой, начинается интересный диалог с пост-панком, приводящий к почти что танцевальным результатам. Как и недавний релиз группы Crispy Newspaper, этот мини-альбом в очередной раз подтверждает, что в феномене якутского панка действительно что-то есть — работая в максимально традиционных режимах, в которых вроде бы давно уже было сказано все, что можно, якутские группы умудряются сделать что-то живое и классное. Это немаленькое достижение.

Титульные хроники тюменский дуэт ведет в формате сурового постсоветского постпанка под драм-машинку. Такого добра в отечественной музыке последних лет в избытке, и «Санаторий Тараскуль» вроде бы не особо выходит за привычные рамки. Здесь звучат скупые, монохромные песни о том, как все беспросветно, сыгранные силами жужжащих синтезаторов и периодической гитары, за спиной которых отчетливо угадываются призраки как Цоя и Летова, так и тех, кто вдохновлял их самих (если какие-то последовательности аккордов сработали для Роберта Смита, то явно сработают и для нас). Но в то же время эта монотонная музыка накатывает на слушателя со все той же неотвратимой монолитностью, с которой давят на голову бесконечные высотки в спальном районе. К тому же, если продраться через частокол плюс-минус одинаково устроенных песен о том, как тяжелым свинцом падает небо, на альбоме можно обнаружить и попытку драматургии — в финальном номере «Похоронен» рассказчик, раскатанный всей предшествовавшей равномерной монолитностью, наконец-то срывается на крик, а музыка — на что-то вроде расхристанного блэк-панка. Это действительно мощный финал, но добраться до него через предшествующие ему полчаса без прибегания к кнопке пропуска трека сумеют только самые стойкие.

Кемеровский рэп-дуэт выкатывает антологию треков, записанных с 2012 по 2018 год. Слышно, что все эти годы артисты не стояли на месте, а занимались постоянным поиском собственного звука и голоса. Ернические куплеты о хикикомори или любителях аниме чередуются с пронзительными рассказами о том, как сложно жить, напористый оксимироновский флоу соседствует с электронными номерами, в которых вокал отходит на второй план, и с блюзовыми зарисовками об антидепрессантах, выдающих в авторах людей, не особо знакомых с реальными механизмами действия антидепрессантов. В каждой из выбранных интонаций Apyat выступают довольно зажигательно (хотя временами, стоит отметить, их лирическим героям порядком не достает эмпатии), но в целом по итогу альбома остается некоторый базовый вопрос об авторской честности. Если люди умеют так ловко переключаться между интонациями и темами разговора, то которые из них — те, что им действительно важны? Непонятно.

Бодрый гаражный панк от томского коллектива со смешными эскапистскими текстами про встречи с разной нечистью. Пожалуй, главное умение «Динамитов» — это выкатить такие гитарные риффы, от которых моментально начинается сахарный приход; все они разумно сохранены для припевов. Все остальное кажется не совсем обязательной прелюдией к этим моментам — идея, которая, возможно, не чужда и самим «Динамитам», не всегда находящим достаточно поводов делать песни длиннее двух, а иногда и одной минуты.

Все больше сибирских коллективов принимаются осваивать не самый очевидный перекресток альт-рока и поп-музыки — в прошлом выпуске чем-то похожим занимались омичи из коллектива «Клёнин», а в этом за направление отвечают красноярцы из Chao Carlos. Здесь играются и поются песни с (легенькой) рефлексией на тему того, как непросто быть молодым, которые вполне можно было бы воплощать в виде бодрого поп-панка — но вместо этого вокруг них накручивается пульсирующий альт-поп, с гитаркой и битами (хотя временами группа срывается на полноценный рок, как в финале титульного трека). Честно говоря, здешние пять песен пока не дают достаточно материала, чтобы сделать о группе Chao Carlos какие-то далеко идущие выводы. Здесь есть как минимум один потенциальный хит («Проблема») и как минимум одна попытка взять заведомо недостижимую вокальную высоту («Тону») — остальное не вызывает особенных возражений, но и восторгов не провоцирует тоже. Будем, в общем, следить за дальнейшими шагами молодого коллектива.

Рэп-исполнитель с Дальнего Востока, близко к сердцу принявший идею о том, что рэп — это музыка для вечеринок. Песни Beescus радуют эффектным поп-саундом, упругим и легконогим, сделанным с оглядкой на 80-е, но в то же время не опускающимся до чистой репродукции пройденного. То есть, лето в названии альбома фигурирует неслучайно — музыка Beescus ориентирована на вечеринки на открытом воздухе, и в этом качестве будет работать просто на ура.

Мы уже говорили, что блэк-метал за последние лет 15–20 стал одним из самых, выразимся так, вместительных жанров тяжелой музыки — блэк, как оказалось, можно играть примерно тысячью самых разных способов, медленно и быстро, яростно и грустно, атмосферно и люто. Сургутский коллектив, о котором нам неизвестно ровным счетом ничего помимо того, что указано на их Bandcamp-страничке, раздает блэка лютого и стремительного, сыгранного с сосредоточенной стремительной яростью хардкор-панка. Возможно, на фоне коллективов, превращающих блэк в экспериментальные симфонии, музыка Beyond the Trees может казаться несколько простоватой, но в то же время она вполне компенсирует эту простоту энергией подачи.

Заспанный якутский дрим-поп для инди-гитары, драм-машинки и непроснувшегося голоса, настолько неспешный, что вот-вот обернется слоукором. Занятный парадокс этой записи в том, что формально эти песни написаны довольно доступно и мелодично, но исполнены затем в отстраненной, предельно неспешной манере, вполголоса, а где-то и практически шепотом. На необычную волну этой записи надо будет настроиться — но если поймать нужный настрой, то получишь неплохой саундтрек для того, чтобы жмуриться на солнце и грезить о чем-то неуловимом.

Сева Лужански собирает под одну обложку синглы, выпущенные за июнь и июль. Среди новых песен обычно довольно просветленного исполнителя, ваяющего созерцательный и художественный арт-поп, внезапно появляются совсем новые интонации (ну, или, наоборот, совсем не новые, если вспомнить группу Rape Tape, в которой музыкант играл до этого) — нервный шум, спазматические ритмы, злые выкрики, фиксирующие недостатки мира за окном. В таком ключе выполнена гипнотическая «Комната» и злейший номер «Мне жаль»; два остальных сингла выравнивают равновесие, предлагая трип-хоповую созерцательность на стихи японских поэтов и угловатый альт-рок со словами «Вроде бы такой же день, как и вчера, и позавчера, но немножечко лучше» и «Рой комаров поет, что есть счастье». Круто, что творческая вселенная «Ма гак па» продолжает расширяться в неожиданные стороны — и без того один из интереснейших голосов дальневосточной музыки становится еще более разносторонним и непредсказуемым.