Я такой, как они, только красивый: 14 альбомов апреля

Странные слова в названиях здешних треков — это варианты перевода фразы «синдром самозванца» на разные языки: баскский, гаитянский, зулу. Не то чтобы Креслинг таким образом боролся со свойственной многим творческим людям хронической неуверенностью в собственных способностях — скорее, ему показалось забавной идея подчеркнуть сходство отобранных в этот релиз композиций и одного из основных проявлений синдрома самозванца, а именно стремления впихнуть в свое творчество всего побольше. На самом деле, многослойность здешних номеров не сказать, что прямо бросается в глаза (в уши, правильнее было бы сказать?) — Креслинг сочиняет электронные инструменталки, тяготеющие к чему-то среднему между инструментальным хип-хопом и IDM, и плотность звуковых деталей вполне входит в список свойственных таким стилям подходов. В общем-то, в этих композициях даже нет ощущения гиперактивной избыточности — Креслинг лавирует от степенного даунтемпо к атмосферному нервному техно с четким пониманием того, как работать в каждой форме. Выразимся так — названия получились красивые, эффектные, но смысл их все-таки к самому музыкальному содержанию этих номеров применим не очень.

И тут языковые игры — новый альбом новосибирского коллектива называется по-шведски; название, кстати, переводится, как «свет струится». Очень подходящий образ — электронный поп Sphecidae Ltd и самим устройство саунда, и общим настроением напоминает такой звуковой аналог фотокарточек, на которых обильный солнечный свет заливает изображение, скрадывает очертания, высвечивает картинку. В основе тут присутствуют полноценные песни, такой мелодичный и меланхоличный дрим-поп, навевающий ассоциации то с Radiohead, то с Ариэлем Пинком; а вокруг этих песен наведен любопытный электронный звук, такое теплое жужжание, постоянно как бы растворяющее контуры песен. Временами, впрочем, в этом мареве прорезается полноценное техно или летаргически пульсирующий электронный бас. Собственно, этими контрастами музыка Sphecidae Ltd и живет.

Дебютирующая томская банда ловко работает с магистральной темой человека, неспособного найти свое место в окружающей реальности. В эту сторону копает и само название коллектива, и центральная тема пластинки — ее заголовок взят из песни «Иммигрант с планеты Марс». Тоже убедительный образ — человек как гость с другой планеты, с трудом понимающий, почему здесь все происходит так, как происходит. Эту центральную идею конфликта со средой «Алиса» воплощает в нервном и мрачноватом альтернативном роке — не особо изысканном, но четко попадающим в нужные эмоциональные состояния. Они, кстати, представлены довольно широким диапазоном — есть и крики под шумные риффы, символизирующие отчаяние, и летаргически-тянущийся блюз, сигнализирующий о почти кататонической безнадежности, и ясный и прозрачной поп-рок с оттенками соул, вместе с которым в темное царство проникают лучики света и надежды.

«Крик из подземелья» — есть такой заголовок на дебютном альбоме проекта из Сургута; песня с этим названием, не поверите, примерно так и звучит. Пять песен, обрамленные инструментальными вступлением и послесловием, выдержаны в ключе тягучего приблэкованного дума — накатывают медленные смолистые гитарные риффы, вокал звучит жутким воплем из подполья, вокруг царит атмосфера жутковатого, но в то же время неспешного шабаша. Dark Nazarian осваивают такое звучание, с одной стороны, без особых изысков, но, с другой, какой-то необходимый жанровый минимум все-таки выполняет — это несложно устроенная, но действенная музыка, хорошо создающая нужную атмосферу, мрачную и вытягивающую душу.

Свой новый мини-альбом Саша Огородников называет «прощальным» — и прощается он в нем, видимо, с родиной, потому что в марте этого года переехал в Ереван. Альбом к тому же называется последней улицей, на которой Огородников жил до отъезда, и посвящен памяти его деда, покинувшего этот мир в конце марта — внушительный груз для релиза, в котором четыре песни из пяти короче трех минут (а две из этих четырех — короче двух). Огородникову, впрочем, не привыкать брать серьезные драматургические высоты — за 12 минут на треть инструментальной «Улицы» он успевает превратить комическую зарисовку про боязнь уколов в полноценную семейную трагедию и выкатить настоящий манифест человека из провинции, которому нечего даже терять. Интересно, как новое время может расширять высказывание — так-то «Формы огня», сильнейшая песня того, кого нигде ничего не держит, написана о желании бросить все и умотать на другой конец страны, а не из нее, но закадровые обстоятельства подкидывают новые контексты, усиливают посыл. Музыка Огородникова тоже осваивает новые территории — на «Улице» больший уклон в сторону работы с битом и использования приемов, свойственных для бит-ориентированных стилей; полевые записи и хип-хоповые ритмы в «Михайловиче», скрэтчи и почти драм-н-бейсовые пульсации в «Формах огня». Черт с ними, с географией и местом прописки — главное, чтобы «Улица» не стала прощанием Огородникова с музыкой. Ведь по ней очевидно, что ему еще многое нужно сказать, сыграть и спеть.

Блэк-метал с Камчатки — как водится, все сыграно одним человеком, который подписывается только зловещим псевдонимом. В основе альбома — фольклор ительменов, одного из коренных народов Камчатки, но, по большому счету, понять это можно только из сопроводительного текста на Bandcamp. Дело тут не только в том, что текстов не разобрать — общих подход участника Kutkh к звуку отличается некоторой неортодоксальностью. Здесь, безусловно, звучит блэк-метал — мы слышим работу ударных, гитары и баса, которые выдержаны в типичном для жанра ключе — но в то же время центральный фокус звука здесь основательно смещен куда-то в сторону и вбок, словно мы слышим эту музыку издалека, через лесные дебри. Вспоминается эксперимент группы Neurosis, титанов американского сладж-метала, по превращению своего металлического альбома в эмбиентный — они воспроизводили альбом в пустой комнате и записывали получившийся звук в другом ее конце, потом воспроизводили получившуюся запись и фиксировали ее звучание в комнате, и так несколько раз, пока от грозного гитарного грома не оставались лишь мало опознаваемые шумы, размазанные в пустоте. Альбом «Battle of Two Kutkhs» как будто записан каким-то похожим способом — грозная и интенсивная гитарная музыка здесь находится на полпути к потере своих очертаний и превращению в чистый шум. Это интересный, не самый распространенный подход.

Занятное стечение обстоятельств — до этого три года удавалось обходиться в рубрике «Альбомы Сибири» без единого упоминания баскского языка, а в этом выпуске, поди ж ты, он приходится к слову уже второй раз. Стоит признать, что данный проект скорее аномален для нашего сибирского контекста, но поговорить о нем все-таки очень хочется, уж больно он удивителен. Итак, Egun Beltzak — дуэт мультиинструменталиста Айтора Переса и певицы Энериц Фурьяк (базирующийся, судя по их Bandcamp, в Нигерии), которые записали альбом песен Янки Дягилевой в переводе на баскский язык. Это, конечно, удивительная географически-культурная коллизия, о которой хочется узнать как можно больше подробностей. Если конспективно — Перес услышал какие-то записи Дягилевой много лет назад, заинтересовался звучавшей в ее голосе эмоцией и одно время даже пытался выучить русский, чтобы перевести все самостоятельно, но понял, что без понимания контекста культуры и времени не справиться, так что с альбомом в результате помогали два переводчика. Как музыкальный альбом же, для русского слушателя этот трибьют представляет собой скорее исследовательский, нежели слушательский интерес. С его помощью можно, например, попытаться представить себя на месте тех же сделавших его басков и поразмышлять о том, что можно вынести из музыки, спетой на совершенно неизвестном тебе языке. Или подумать о том, какую роль в эстетическом восприятии Янки и ее песен играл домашний летовский метод работы со звуком. Можно, наконец, порадоваться за то, какие удивительные тропы сибирская независимая культура находит для того, чтобы путешествовать по миру (вспомним тут добрым словом и группу Massive Attack). В остальном — довольно здорово, конечно, слышать сырые янкины аккорды в чистом и мощном гитарном звучании, но в переводе на другой язык что-то очень важное в этих песнях все-таки пропадает.

Первый студийный мини-альбом тюменского коллектива, подбирающегося с разных сторон к гитарной альтернативе шугейзового толка. Самое приятное в этом четырехпесеннном альбомчике — нежелание стоять на одном и том же месте; «Фотографию» клонит то в мечтательный дрим-поп, то в энергичный припанкованный галоп, то в около-эмбиентную прозрачную звукопись. Как будто кто-то все время крутит ручки настройки туда-сюда — вот музыка стала побыстрей, порезче, потом снова расслабилась, расплылась, стала текучей, прозрачней. Получается довольно здорово — теперь любопытно узнать, какой набор подходов «Фотография» может вместить не в 20 минут, а уже в два раза больше.

«Я вырос на окраине», — с таких слов начинается новый мини-альбом бийского коллектива, считающего, что они исполняют «синт-панк» (перевожу: гитарный рок с участием синтезатора). Интересно наблюдать за такими историями в развитии — на своем первом альбоме, богатом заголовками типа «Зая», «Мальчик» и «Девочка-панк», «Ваниль» пели песни о всяких подростковых романтических делах под максимально нехитрые рок-риффы. На «Наследии» же они задумываются о (своей) жизни в провинции — тут начинаются разговоры о жизни на задворках, молодости в прокуренных подвалах среди гаражей и отсутствии перспектив, и даже есть робкие попытки нащупать для этих мыслей и переживаний какой-то более масштабный контекст, исторический или социальный (см. заголовок альбома или строчки «Я такой же, как полстраны, без надежды и убеждений»). Круто, что ребята от первых поцелуев и прочего переходят сразу к размышлениям о своей среде и ищут какие-то ответы, но нельзя не отметить, что поиски и размышления эти часто невероятно наивны. Главный хит в этом плане — песня «Завод», в которой думы лирического героя о своей общности (или ее отсутствии) с более старшими коллегами по работе воплощаются в упоительные строчки вроде «Я такой, как они, но только красивый, ну и что, что покрасил волосы в синий». Этот несколько простодушный взгляд — наверное, самое интересное, что может предложить «Ваниль»; свои размышления они озвучивают таким простецким мягеньким роком общих мест, тяготеющим не столько к заявленному в собственном описании панку, сколько к задушевности усредненного русского рока. Хотя ладно — в песне «5/2», откуда строчки про отсутствие надежд и убеждений, «Ванили» все-таки удается нарисовать такую картину провинциальной безнадеги, в которой есть и честность, и горечь, и некоторая художественная и человеческая чуткость. В общем, есть, что развивать, подытожим так.

«Хочу быть попсой», — предупреждает нас в одном из заголовков новокузнецкое трио «Космоплот» о своих намерениях. Не сказать, что мы сами ни за что бы не догадались — устремления группы (взять пост-панковский инструментарий и подтянуть его поближе к поп-музыке в плане общей бодрости и легкомысленности) слышны с первых же секунд открывающего номера «Танцы между двух хрущевок». В принципе, «Космоплот» осваивает примерно те же пространства, что и группа «Ваниль» — молодость в провинции, ограниченность возможностей, всякое такое; но только если бийчане по этому поводу планируют пускаться в проникновенные размышления, новокузнечане скорее устраивают ерническую дискотеку, щедро пересыпанную фантазиями космической тематики. Процитированные выше слова про попсу, к примеру, продолжаются таким образом: «На сцене танцевать бухой». Эта дурашливая несерьезность группу в итоге порядком выручает — да и песни у них получаются вполне прилипчивые.

Запись живого выступления эмбиентно-экспериментального проекта Даниила Шарипова в томском Hall Bar. Оперируя гитарой и набором эффектом, Шарипов создает в реальном времени минималистичное, но тревожное звуковое полотно, этакий саундтрек для дрейфа сквозь постапокалиптическую будничность. Есть эмбиент, который призван умиротворять, и это не случай Шарипова — его музыка шуршит, шипит и растекается шумно и беспокойно, навевая образы просторных, но небезопасных пространств.

Еще одно размышление о жизни в провинции, на этот раз из хип-хопового стана. Пока рокеры стремятся взять за душу размышлениями человека, находящегося в конфликте со своей средой, а попсовики исповедуют подход «пофиг, пляшем», Out Love, в миру Алексей Блинов, пробует зайти на тему с разных ракурсов, в основном, кстати, изучающих вопрос изнутри, а не снаружи. Тут есть и выступления в духе «князь в грязи» (в смысле, да, этот район ужасен, но я здесь король), и попытки сформулировать, что есть общего у лирического героя и всех остальных жителей района, и искренний локальный патриотизм — в смысле, да, этот район ужасен, но это наш дом. Здорово, что можно выкатить такой диапазон за какие-то 16 минут. Музыкально и перформативно Out Love не бьет рекордов, но в то же время вполне держит уровень — тут есть и басовитый дерзкий трэп, и чистосердечная балладная меланхолия, и довольно виртуозная читка.

Дебютный альбом тюменской банды, практикующейся в бодрой и поджарой гитарной альтернативе в духе рубежа 90-х и 00-х, по заветам Guano Apes, Skunk Anansie и группы «Слот». Где-то коллектив клонит в более резкие и тяжелые металлические риффы, где-то, наоборот, начинается более романтичный поп-рок, но главное, что у O.N получается — это ухватить в записи мощную, захватывающую энергию своего исполнения. Еще один безусловный козырь, имеющийся в запасе группы — это вокалистка Анастасия Таратунина, обладательница выразительного и сильного голоса. Отметим, что таланты в области исполнения у коллектива перевешивают их же таланты в области сочинения, по крайней мере, пока — альбом стартует напористо, но постепенно немножко выдыхается. Впрочем, группе всего год, и здесь собраны самые первые песни, написанные ими вместе — для самого первого творческого документа получилось очень даже мощно.

Название говорит само за себя — свой новый мини-альбом томский квартет посвятил воспоминаниям о лете, то есть о романтике, беспечности, встречах, танцах, мечтаниях, всяком таком. У Keyramika особенно здорово получается выдерживать баланс между содержанием их песен и их музыкальной формой — они рассказывают нам о том, о чем хотят рассказать, не только словами, но и самим устройством своей музыки. Они играют летучий и одухотворяющий поп-рок высокой степени мелодичности и музыкальности — есть особое удовольствие в том, как их вокальные мелодии переплетаются с ритмами, или как гитаристы вплетают свои партии в общее звуковое полотно. Говоря иначе, в группе Keyramika собрались довольно сильные музыканты, которые умеют взять несложную песенную форму и собрать внутри нее интересно устроенное музыкальное содержание, приподнимающее их творчество над другими коллективами, работающими в том же направлении.