Сибирское уличное искусство ассоциируется в основном с художниками и проектами, известными далеко за пределами своих городов — предводителем «Монстрации» Артемом Лоскутовым, граффити-коллективом «Такнадо», фестивалем Street Vision в Томске. Есть несколько людей и команд, в разное время и разными способами заставивших говорить о стрит-арте в Сибири, но их все еще недостаточно, для того чтобы сформировалась полноценная экосистема.
«В Красноярске есть активные ребята: Захар Зак (Zak) и Юрий Аверин, — рассказывает создатель журнала о граффити, стрит-арте, дизайне, искусстве и уличной культуре Vltramarine художник Дмитрий Аске. — Также стоит отметить Марата Морика и команду “Такнадо” из Новосибирска и Андрея Бергера из Барнаула. Они вместе с товарищами в середине двухтысячных делали серию масштабных граффити-фестивалей Paint Methods, а сейчас являются заметными фигурами в уличном искусстве России. Марат развивается как художник, выставляет свои работы в галереях и путешествует по фестивалям за границей. Андрей руководит московской студией FGA. В Омске какое-то время жил небезызвестный московский художник Анатолий Акуе, и я уверен, что своей деятельностью он вдохновил многих местных ребят. В Тюмени несколько лет назад рисовал на стенах Герман IX, но сейчас он занимается исключительно татуировкой».
В 2010-е в Сибири уличное искусство перестало ассоциироваться с протестом и перешло в разряд улучшения городской среды и общего имиджа города. Два крупных фестиваля граффити проходят при поддержке властей и бизнеса: «Стенограффия» работает с «Газпром нефтью», а «Окрашено» — с новосибирской мэрией. Задача обоих — просвещение и облагораживание городов. Причем в первом случае не только Екатеринбурга, но еще и Ноябрьска, Ханты-Мансийска, Томска.
Люди начинают думать, что социальная и коммерческая реклама на фасадах и есть все уличное искусство. Это далеко не так, просто перед глазами у многих нет других примеров.
Новосибирск — один из городов, где сотрудничество властей и художников в сфере стрит-арта удивительно гармоничное. Только в 2017 году появилось несколько проектов, удачно вписавшихся в среду. Например, первый в своем роде научный фестиваль стрит-арта «Графит науки», который прошел в Академгородке — на стенах домов художники нарисовали муралы, посвященные последним научным открытиям.
«Хочется, чтобы уличное искусство вышло за рамки непонятных букв на стенах, чтобы в нем чувствовалась эстетическая ценность, — говорит председатель Комитета по делам молодежи мэрии Новосибирска Ирина Соловьева. — Для меня уличное искусство — это в первую очередь самовыражение. Мне нравится, когда работы гармонично вписываются в пространство, преображают его, становятся частью ландшафта. Мэрия поддерживает фестиваль “Окрашено” как минимум потому что краска — это дорого. Мы помогаем проекту существовать».
По словам Дмитрия Аске, такой синтез уличной культуры с властью и бизнесом, с одной стороны, помогает — художники могут творить на больших поверхностях, их обеспечивают всем необходимым: кранами, краской. С другой — искажает восприятие несанкционированного граффити и стрит-арта.
Художникам нужно помогать с материалами и техникой, чтобы остальное — выбор места, содержания, стиля — они могли делать сами.
«Мне предложили поучаствовать в “Окрашено” в этом году, — рассказывает Андрей Уханев, автор проекта “Хулиганы любви” (Андрей клеит на разные поверхности буквы, образующие слово “Любовь”). — Я даже пошел на площадку, а потом подумал, почему к моей работе должны приделать табличку? Сложно представить, что у “Любви” вообще может быть табличка. Вряд ли зритель на фестивале испытает ту же эмоцию, какую испытывает, когда видит мою работу случайно на улице. Я люблю смотреть, как птицы взлетают или как воробьи купаются в лужах — это же сиюминутное, это нужно увидеть. Получается, я должен привязать воробья к палке и хлюпать им по луже, чтобы объяснить всю прелесть момента?»
В свою очередь заказные работы часто ругают за однотипность. В сибирских городах популярны фразы вроде «Горжусь тем, что я сибиряк» или «Я родился в Сибири до того, как это стало модным». Они украшают сувенирную продукцию и одежду, но чаще всего красуются на городских стенах. Одна из главных современных достопримечательностей Новосибирска — огромная надпись «Я из Сибири» в центре города.
Люди начинают думать, что подобная социальная и коммерческая реклама на фасадах и есть все уличное искусство. Это далеко не так, просто перед глазами у многих нет других примеров. Стрит-арт — это не только граффити, это и постеры, и скульптура, и вообще все, что вписывается в городской ландшафт. В Сибири такие проекты начали появляться лишь недавно. Например, красноярское арт-пространство «Флаг в руки». Оксана Будулак с командой переосмыслили почти заброшенный двор в центре города — теперь там проходят выставки современного искусства. Работы художников размещают на досках почета, на которых в советское время висели портреты работников коммунального хозяйства.
Уличное искусство, как и жизнь, построено не на крайностях, а на компромиссах. Те, кто живут в крайностях, долго не живут нигде.
Процесс узаконивания уличного искусства, его коммерциализация и в целом институциализация — все это не уникальное российское явление, а мировая тенденция. Граффити давно никто не воспринимает исключительно как акт вандализма. Правда, и на сто процентов легальным оно вряд ли когда-то станет. «Фестивали всегда были и будут, так же как и связанные с уличным искусством противоречия. Чем моложе люди, тем сильнее в них дух бунтарства. Со временем на это перестаешь обращать внимание, особенно в относительно небольшом городе, — говорит томский художник Виталий Ивлев, — Уличное искусство, как и жизнь, построено не на крайностях, а на компромиссах. Те, кто живут в крайностях, долго не живут нигде».
Для Сибири главное то, что инициативы, подобные «Графиту науки», «Стенограффии», «Окрашено», показывают жителям, что кварталы с глухими серыми стенами можно преобразить. Едва ли Томск когда-нибудь станет Берлином, а Новосибирск — Лондоном. Однако при грамотном сотрудничестве в выигрыше могут остаться все: и город, и граффитчики. Важно, чтобы оно не превращалось в госзаказ — «здесь нарисуйте нам природу, а здесь еще что-нибудь». Художникам нужно помогать с материалами и техникой, чтобы остальное — выбор места, содержания, стиля — они могли делать сами.
2873
03 Октября 2017