Одна большая «немосква»: Что не так с арт-симпозиумом Nemoskva

Куда-то в глубь, где байкальская ширь, томские наличники и 1 человек на квадратный километр земли

Осенью этого года завершился первый Международный передвижной симпозиум Nemoskva. Это стратегический проект развития современной культуры в российских регионах на период с 2018 по 2022 год, инициированный Государственным центром современного искусства в составе РОСИЗО при поддержке Министерства культуры. Его цель — «объединить опыт культурного развития в городах России и представить на российской и зарубежной культурной сцене актуальный образ современного искусства регионов страны». Звучит масштабно, но получилось ли у «Немосквы» дать реальную возможность художникам быть услышанными, а городам — показать себя? Попробуем разобраться.

«Немосква» начала движение из столицы и закончила во Владивостоке: преодолела 9288 километров пути, 7 часовых поясов, 13 городов, среди которых сибирские Омск, Томск, Новосибирск, Красноярск, Иркутск и Улан-Удэ. Задачей проекта было наладить горизонтальные связи, собрать вместе молодых художников, познакомить их с зарубежными специалистами. 11 экспертов, выпавших на долю сибирского региона — настоящие звезды в искусстве — обозначили лучших, на их взгляд, региональных художников со всей России и в рамках передвижной экспозиции презентовали их нереализованные идеи. Выставку назвали «Большая страна — большие идеи». Затем собрали местных начинающих художников из каждого города, чтобы оценить их проекты; эту часть назвали «Ревю идей художественных проектов». Третьей формой взаимодействия стали лекции и дискуссии. Прочь из столицы, чтобы найти художественное сырье: «Немосква» оказалась осколком зеркала арт-мира. На первый взгляд привлекательная и полезная инициатива на деле отличилась непрозрачной структурой и поверхностным взглядом на события «где-то там».

Олеся Позднякова

Но обо всем по порядку. Передвижная выставка собрала идеи 15 региональных художников, поместила материал в одинаковые боксы и представила как полноценные арт-проекты. Интересно, например, что для выставки, призванной представить регионы, выбрали Алексея Мартинса — пожалуй, самого известного современного художника из Красноярска, переехавшего жить и работать в Москву. И дело не только в вопросе привязки художника к городу (можно ли и сейчас причислять Мартинса к числу красноярских художников?), но и в том, что проекты вроде «Немосквы» всегда строятся по «точкам силы» — основываются на известном, в действительности не открывая новое.

Не только выбор героев, но и тексты, вышедшие после поездки и представляющие собой обзор ситуации на арт-рынке каждого города, обнаруживают довольно слабую исследовательскую работу. Хотя они и написаны местными экспертами, но словно созданы под копирку — перечисление известного, набор очевидного. Кого удивит ГЦСИ, Музей им. Врубеля или «Площадь Мира»? Итоговые видео не менее однообразны. Если не вглядываться в названия городов, то видеоряд сливается воедино, становясь в действительности одной большой «немосквой».

Неудачей можно назвать и несоответствие методов проекта целям — что можно сделать в городе за 1-2 дня, когда путеводитель тебе составляет знакомый? О чем можно договориться с местными экспертами за три часа дискуссии? В Красноярске на круглый стол «Актуальность оси центр-периферия» пришла Елена Мироненко, на тот момент министр культуры края, — вся дискуссия свалилась в пропасть обсуждения термина «потребители», применимого к посетителям музеев. Красноярцы в очередной раз были вынуждены слушать власть, а не экспертов.

Периферия там, где есть желание сбежать, но нет возможности. Для ревю эксперты отобрали 289 художественных проектов. Для начала выяснилось, что не все знали о своем участии. Те, кто знал, после ревю бросали фразы в духе «мы обсуждали, они одобрили», «я показал, им было смешно» — никакими существенно содержательными мыслями эксперты с молодым поколением, очевидно, не поделились. Главным итогом стал небольшой стенд с идеями, среди которых палитра авторов, но абсолютно никакого понимания — почему именно они. Тем временем художники хотели быть услышанными. В их глазах во время ревю отражалась ужасающая пустота загнанных куда-то в глубину этой самой «немосквы», с которой проект призван сражаться. И не из-за трепета перед экспертами зарубежных биеннале, а из-за невозможности увидеть в этой линзе хоть какое-нибудь преломление света.

Само арт-сообщество оценило проект неоднозначно. Например, известный красноярский художник Василий Слонов «ничего не получил, потому что ничего не ждал, и уже забыл про этот проект». Новосибирский художник Антон Карманов тоже не смог вынести для себя что-то полезное: «Личного измерения я не вижу». Правда, подчеркнул косвенную значимость «Немосквы» — она действительно подтолкнула к дискуссии об отношениях центра и регионов, но не с экспертами, а внутри местного сообщества, здесь, в Сибири. В Томске спустя месяц прошло собрание, где обсудили произошедшее событие: признали, что «Немосква» действительно способствует возникновению хоть каких-то горизонтальных связей, сталкивает профессионалов с новичками и даже может оценить усилия отдельных художников, но создает искаженный образ регионального искусства и не учитывает локальную специфику.

Философ, теоретик искусства, куратор и организатор культурных инициатив в Томске Герман Преображенский примиряет с «Немосквой»: «Общее впечатление — это сильный проект. Чтобы не скатиться в формализм, нужно более плотно взаимодействовать с художниками на местах, делать с ними совместные проекты. По куратору на город, условно. Чтобы он ехал за месяц и готовил нечто с местными художниками. Это мое субъективное мнение, не основанное на достаточной информированности о деталях и внутренней кухне. Трудно "преодолеть провинциальность" или "укрепить/исследовать регионализм". Невозможно нивелировать дистанции, нужно научиться их преодолевать. Проходить расстояния, искать встречи, залатывать бреши, где видишь их. Открываться и быть свободными. Понимать, что все связано с финансами, конкретными людьми, каждый из которых и чудесен, и неполноценен. А еще любая уникальность в итоге приедается, и все побеждает безразличие и усталость. Поэтому стоит быть бережными и бережливыми. Ведь все непостоянно. Надеюсь, что "Немосква" пойдет по содержательному, но трудному пути. Из большого аттракциона и ярмарки тщеславия станет проектом про развитие русского современного искусства, добавит ума художникам и сердца кураторам».


Периферия там, где есть желание сбежать, но нет возможности.


До «Немосквы» была Триеннале современного российского искусства, организованная московским музеем «Гараж». Тоже поездка экспертов по регионам и их знакомство через институции с местными художниками, после — большая экспозиция в Москве. Достойная идея, с одной стороны, но при ближайшем рассмотрении обнаруживаются все те же имена — узнать их можно, не выезжая в экспедиции. «Немосква» же схлопнулась до состояния, когда за отбор художников отвечали пиарщики местной принимающей институции — многим из них все равно, откликнется на ревю 30 художников или три. К тому же непонятно, зачем проект делал остановку в городах, где ревю не проводили совсем — например, в Томске.

Есть, правда, и вторичные выгоды, среди которых возможность городу показать не только своих художников. Арт-директор Музейного центра «Площадь Мира» Сергей Ковалевский доволен, прежде всего, обратной связью: «Для нас важен взгляд со стороны и оценка того, что мы делаем. Представительная экспертная группа приезжает и смотрит на нас, это само по себе ценно — я вел экспертов по музею и получил реакцию, иногда конкретные предложения, иногда критику. Это здорово, потому что это профессиональный зритель».

Широкая и далекая страна в окнах поезда «Немосква», движущегося из точки Н в точку В, со сменой пассажиров и пейзажей, всего лишь черта где-то у горизонта. Стоит ли ждать от этого поездного движения чего-то еще, кроме приписки «вперед» и паровозного гудка — решать каждому. Кто-то может, а кто-то делает, кто-то сидит в недоумении, кто-то смотрит глазами эксперта из окна поезда — некого обвинять, наверное, кроме нас самих, застывших в собственной биографии и географии.